Fuck context

А я родился в Бремертоне, штат Вашингтон, военный городок с населением в 30 тысяч человек. Я никогда не видел настоящей архитектуры, пока не попал в Рим. Кстати, это меня и спасло. Я жил прямо за Пантеоном. В Риме я вдруг по- нял, какой потрясающей может быть архитектура. Потом поездил по Европе, посетил все постройки Ле Корбюзье, и в конце концов, пошел учиться в лон- донскую Архитектурную ассоциацию. Вместе со мной училась Заха Хадид, а преподавали там Элиа Зенгелис и Рем Колхас. В 1977, приехал в Нью-Йорк, где я никого не знал, и открыл студию на углу 21-й улицы и 6-й авеню. В течение 10 лет платил за нее 250 долларов в месяц. — Всего? — поражаюсь я. Звучит неслыханно дешево для этого района Нью- Йорка. — Я знаю, трудно поверить, но это так. Спал на фанерной полке над вход- ной дверью, никто не догадывался, что я там живу. По утрам ходил в спортклуб тренироваться и принимать душ — горячей воды в студии не было. В течение 15 лет у меня не было не только ни одного сотрудника, но и ни одного клиента. Я делал проекты для вымышленных заказчиков. Зарабатывал преподаванием и тем, что писал об архитектуре. Это продолжалось до 1993 года, когда я выи- грал конкурс на проект музея Киасма в Хельсинки. Всего лишь 12 лет назад. А вы говорите, нет драмы! Интересно, что Роберт Вентури, который поехал в Италию на несколько лет раньше Холла, вернулся с антимодернистскими идеями, которые он изложил в книге «Сложность и противоречия в архитектуре». Он выступил за непоследова- тельность против сухой логики и за многозначность против определенности. Пол- ная противоположность идеям Холла. — Книга Вентури, — рассказывает Стивен, — вышла в 1967 году. Я тогда был на первом курсе. Мой профессор вручил ее мне, я ее прочел и понял, что нам не по пути. Меня абсолютно не интересовали ни сложность, ни противоречия. Меня интересовали три вещи: концепция, ясность и простая связь между кон- цепцией и ясностью. У меня была выставка в Вене. Устроители просили меня придумать название, которое выразило бы суть моего творчества. Я сказал: «Идея и феномен » . То, чем я занимаюсь, — феноменологический подход к ар- хитектуре. «Феноменологический подход к архитектуре» — звучит достаточно претенци- озно, но Стивен вкладывает в это понятие вполне конкретный смысл. Все начина- ется с идеи, считает он, это как сюжет романа, костяк, сущность. Реализация идеи и ее проверка — в переживании архитектуры: что ты чувствуешь, проходя сквозь здание, как движется человеческое тело, как взаимодействует с другими телами, как работает свет, перспектива, звуки, запахи — весь этот феноменологический слой должен вытекать из основной идеи. — Что такое основная идея? — спрашиваю я. — Это что-то, что можно выразить словами, например: «я за мир во всем мире»? — Нет-нет, идея должна быть конкретной. Вот, например, вы знаете, что та- кое губка Менгера? Я, как ни странно, знаю. Австрийский математик Карл Менгер придумал трех- мерный объект с бесконечно большой поверхностью и отсутствием объема. Надо

38

Владимир Паперный