Come on или записки чемоданчика

Пришлось снять футболку и мазаться кремом. – А давайте тапки в машине оставим! – предложила мама. Тетя Таня послушалась ее совета, но я, повинуясь голосу благоразумия, пошел в шлепанцах. Чтобы оставить обувь, пришлось идти к машине, где вдруг выяснилось, что мама забыла свою панаму и мою кепку дома... – Аска-ар... – протянула мама, передавая мне ключи. – Что? Принести тебе панаму, про которую ты говорила, что она намокла, засохла и стала противная и твердая? – Да, ее, давай быстрей! Что это за традиция, протяжно произносить мое имя, когда что-то случается? – думал я, заходя домой. Панамы лежали на своем месте и были все такими же твердыми и противными. – Он мне и говорит: «Мне надо самому!», а я его спрашиваю: «Привет. Ты что?» – рассказывала тетя Таня маме неведомую мне историю, пока я подходил к машине. Мы вышли на пляж. Мама и тетя Таня сразу же на- чали ходить вприпрыжку, мучаясь на горячем песке. – Может, Аскар в тапках... ай... сходит в машину и...черт!... принесет нам обувь?.. ай... – предположила тетя Таня, прыгая по горячему песку. – Гениально... – пробурчал я, предчувствуя но- вую работу. Но, к счастью, вскоре мы вышли к воде, где песок был не горячим и идея более не имела смысла. Путь предстоял неблизкий. Стоя у кромки воды, можно было видеть дома, похожие на огромные кучи с окошками, плавно стекающие к берегу. Они виднелись где-то в дымке, далеко-далеко. Туда мы и шли.

28