TATLIN NEWS #81

Я думаю, давать форму моим мыслям, обретать чувство их значимости и творить новые пути жизни людей, актуализируя собственные фантазии, – это равноценно

контекста и объекта или внутреннего про- странства и его оформления? – Собственно, отношения пространства и архитектуры – для меня они замыкаются в понятии «место для жизни» – и составляют мои фундаментальные ценности, сейчас это то, что волнует меня больше всего. У  меня нет амбиций ни создавать пространственные драмы и управлять ими, ни творить необыч- ные пространства или экстерьеры. Я  хочу лишь расширить потенциал мира, в котором мы живем, даже если на пути к этому делаю микроскопические шаги. Но  ведь все зави- сит от масштаба, в котором смотришь на эти действия. И  новые ценности в работе, по су- ществу, исходят из необычного простран- ственного опыта и неминуемо приводят к по- явлению новой оболочки пространства, раз- умеется. – Как вообще осуществляется переход из внешнего пространства во внутреннее?

что между идеей и реальностью есть взаи- мосвязь не только прямая – воплощение идей, но и обратная – провокация архитекто- ра средой на то, чтобы сделать в ней что-то. Провокация может исходить и от запросов клиента, и от какой-то ошибки или чего-то нестандартного на месте строительства – все это дает толчок к размышлениям. О  чем я пытаюсь сказать, так это о том, что идея – не сама по себе, она, так или иначе, корелли- рует с жизнью. И  одна из основных вещей, которые я для себя определил в архитектуре, состоит в том, что упомянутая Вудсом идея – лишь одна из сторон. Эта, а также множество других и создают поле, из которого интуитив- но рождаются новые образы. – Считаете ли вы, что архитектура – пре- жде всего способ структурирования мысли, или для вас важна реализация? – Обе стороны важны для меня. Я  думаю, давать форму моим мыслям, обретать чув- ство их значимости и творить новые пути жизни людей, актуализируя собственные фантазии, – это равноценно. И  именно то, что обе они присутствуют в моей работе, де- лает результат сильнее, жизнеспособнее. Архитектура – приоритет человека, по- вашему? То  есть, есть ли в ней некая спец- ифичность, какая-то принадлежность к ис- кусствам? Или  это просто математически обусловленный способ упорядочить про- странство? Я убежден в том, что архитектура – пре- жде всего, манифест чувства утопии, име- ющего глубокие корни в каждом из нас. То  есть, любой человек задумывается о путях и ценностях нашего – человеческого – суще- ствования и стремится так или иначе сделать его лучше. Где мы будем завтра, в какой фор- ме, как будем жить? Архитектура дает реаль- ный шанс решить эти вопросы, хотя бы для себя самого. Можете называть это «искус- ством», но для меня это искусство революции ежедневной жизни. – Каковы ваши отношения с простран- ством? Что важнее для архитектора и ка- кие отношения осмысливаются первыми –

Apartment block project.Tokio, japan. Фото предоставленo KazYoneda, Sou Fujimoto Architects

щи архитектуры познаю отношения между объектами, людьми, обществом, отношения на Земле как в едином целом, связи, пере- плетения. А  потом перевожу эти впечатления в новые формы. То  есть, архитектура в дан- ном случае – и инструмент, и результат. – Меняется ли с течением времени ваше представление о профессии? Нет, не могу этого сказать. Хотя, конеч- но, меняюсь я сам, а значит, и мои проекты, но представление о самой профессии архи- тектора, о том, что должно… Нет, не думаю. – У Леббеуса Вудса есть высказывание «Рисовать нужно, не думая о том, будет про- ект реализован или нет, а строить так, буд- то никаких чертежей и не было». Насколько близок вам такой подход? – Да, я согласен с высказыванием в той его части, где говорится о важной роли идей и образов. Но  я также убежден в том,

Garden house. Тотиги, Япония. Фото предоставленo KazYoneda, Sou Fujimoto Architects

64 ТАТLIN NEWS 3|81|131 2014

NAME ARCH