Крутеева. Стихи

СТИХИ (автор: Юлия Крутеева) Екатеринбург: TATLIN, 2016 – 96 с.

ISBN 978-5-000750-86-5

Многие знают Юлию Крутееву как супругу Евгения Ройзмана, немногие знают ее как владелицу художественной галереи «Арт-птица», еще меньше людей – как художника фьюзинга и почти никто не знает, что она пишет стихи. Теперь знают все. Юлия Крутеева – человек с интересной судьбой и взглядом на мир. Творчество для нее – основа бытия. Жизнь для нее есть творчество. Она мать двух дочерей, натура известного уральского художника Миши Брусиловского и даже Иисус Навин, в образе которого она предстает на одной из фотографий в этой книге. Ее стихи, как и ее судьба, столь же разнообразны и непохожи, как все ее увлечения и образы. Они одновременно и ее летопись, и ее переживания, и ее будущее. «Человек, пишущий стихи, сильно рискует!» – сказал как-то поэт Андрей Родионов. Для Юлии Крутеевой жизнь без риска – что еда без соли. Она привыкла рисковать, и эта книга, как признается сама Юлия, ее очередной рискованный шаг. И если хрупкая женщина не боится рисковать – пишет стихи и издает их, чего стоит вам – рискните их прочитать! Книга рекомендована широкому кругу читателей.

© Крутеева Ю. В., стихи, 1987–2016 © KUKUDESIGN, дизайн и верстка, 2016 © TATLIN, издание, 2016

Юлия Крутеева

стихи

***

Ноябрьской неуютности пора Окончилась. Вдоль белого двора Летит не снег, прозрачная дорога Куда-то к небу – невесомый путь. Еще боюсь взглянуть, боюсь вздохнуть, Но все же понимаю понемногу, Что не свернуть. Распалась ночь с недоброю луной, Под небом белым белый шар земной – Объятый паром сонного дыханья. И нет еще ни красок, ни огня – Предтеча света, семечко меня Вспорхнуло из ладони мирозданья В начало дня. В короткий миг, где белый мир застыл Лишь в предвкушеньи пробужденья сил. И белое вселенной средоточье – Начало жизни, пристань всех начал, Где даже звук еще не зазвучал, А лишь положен незаметной строчкой. 2008

5

***

Жизнь – холмы, холмы. И. Бродский

Укутаны в небо, уснули холмы Как мне посметь потревожить их сон? Две синих дороги. Две синих прямых. И где-то задумчивый дом без окон. Там звезды шатаются, воют в трубе. И так далеко до уснувших холмов. И леса щетинится черный хребет. А там, где холмы, там не строят домов. Холмы – завершенье дороги домой. Холмы – это времени дальний виток. А вечером шепчется время со мной, Твердит, что холмы – лишь начало дорог. Но время умолкнет, уткнувшись в холмы. И, небом спеленуто, время уснет. Две синих дороги в холмах – это мы. Нас время разводит. А память сведет.

1987

6

*** Понурый город, хмурься, но не плачь, Обманывай невыдуманной рифмой, Пока, шипя, еще несется вскачь Река в тебе животворящей лимфой. Пока корицей пахнет жаркий день, Туманится дымком над шашлыками, Я птичью рифму – полдень, тень и лень С гранитных клавиш выберу руками. Пока еще художников холсты В траве зеленой прячутся как птицы, И жесты ненадменны и просты, Зимой недавней выбелены лица. Чугунных ставен крепко сжат кулак, Решеток черных чопорное племя Не допускает в прошлое зевак, Скрывая выпирающее время. Июнь, как мяч, то вис над головой, То сам касался кончика ботинка. Царили тополя над мостовой, И в бурых брызгах нежилась Плотинка. 1987

7

***

…Вот и осталась мне самая малость Шороха осени в доме моем… А. Тарковский

Шелковой осени шаткая стылость С ниткою лисьей расцветки в косе Лето зеленое зазолотилось И отразилось в холодной росе Там где застала меня эта осень В черной расхлябившейся колее Желтая стая считала колосья Выпавшие то ли ей то ли мне Так мы и встретились В поле охапкой Свалены сумрак и свет и обман И можжевельник озябшею лапкой Грустно хватает скользящий туман

1988

8

***

Провинция… В ней слышится Прованс Булонский лес, Гаскония и Шербо Провинция… здесь зонтики и вербы Льют серебро в наследственный фаянс Провинция… Передники, сукно Наседки, клети, клетка на наседках И курицы, и женщины – нередко Здесь курица и женщина – одно Провинция, где март и мирт. Бедно Твое тепло, чуть дышит из-под снега Простишь тебе и пьяную телегу И темных луж неведомое дно Провинция беспечна и тесна Вот талый месяц в рыхлом небе тонет И в каждой луже плещется весна Как молоко в потеющем бидоне

1990

9

***

Не дробятся ветра в лабиринтах квадратных дворов Но как в раструбах черных хрипящим наполнившись звуком Бороздят по снегам рассыпаясь по наледи стуком Словно гулкая стая сторукая свора воров Вечерам здесь лежать погрузившись до ночи во мрак И дымам расползаться кипя по безликим равнинам И кружить и кружить разрастаясь подобно лавинам И толкаясь по бревнам считать за бараком барак

Здесь зима но каркасы цехов не уходят под снег Не украсть холодам этот строй трехэтажек убогих То не зона не лагерь не выселки – город двуногих Заработавших черным трудом этот черный ночлег

В этом городе шорохов шелест случайных свечей Словно траурный шум по растерзанной ветром надежде Ни завыть ни заснуть ни узнать кто здесь царствовал прежде Меж ноябрьских ветров среди черных бесстыдных ночей 1989

10

***

Грохочут и шатаются вагоны Заброшенные скалятся перроны Заплеван снег окурками и тьмой Подставил лес зачумленную хвою Составов оголтелых злому вою Я еду не из дому не домой

На черных крыльях что чернее ночи Несется поезд пустотой грохочет И душу гложет слабую мою Вот мост дохнул вдогонку снежной пылью Я наполняюсь этой долгой былью Я слышу злую песню и пою

Про дикие бездомные вагоны Шлагбаумов волнистые погоны Про сердце ненавистное мое Что остается за спиною где-то И сжить меня пытается со света И от меня все дальше отстает

1989

11

***

Немолчный лес, в который раз напрасно Я твоему внимаю разговору Как небо безучастно В эту пору Среди ветвей не сыщешь состраданья Все – тень и равнодушная прохлада Одно лишь ожиданье Листопада Идти ли вслед за осенью под вечер Чья поступь все уверенней и строже Туда где солнцу ветер Стелет ложе С дождем роняя тонкие покровы В лучах закатных небо лишь яснеет О думы, отчего вы Все сильнее?... 1989

12

***

Когда умолкнут голоса Протяжней воздух и яснее Вытягивается тускнеет И меркнет неба полоса Настанет Ночь Окаменеет Подняв незрячие глаза Не к небу а к тому что выше А то что выше вне и за Уходит дальше и не слышит

Догнать лететь скользить по крышам Но гаснет след и свысока Сомкнувшись небо усмехнется Душа бескрыла и нага Бессильно ежится сдается И постепенно остается Не вырвавшись за облака

А Ночь недвижна и строга И только шалый ветер бродит Шумит и вдаль быка уводит За серебристые рога Туда куда лишь снег восходит

1990

13

Иисус Навин

Как хороши шатры твои, Иаков, обители твои, Израиль. Библия, Ветхий Завет, Книга Чисел

Не твои ли шатры, Иаков, словно белые голубицы Опустили под вечер крылья меж пологих зыбучих дюн Где в прохладных ладонях ночи серебристый песок струится С легким ветром взлетая к небу мириадами синих лун Злые годы текли песками и шатры над песками плыли Воют тени в ночной пустыне кружит пепел грядущих битв Бейся, сердце, восстань из праха, поднимись из горячей пыли Небеса как земля пустынны и мертвы без твоих молитв Расступается ночь как волны разошлись при Господнем слове И алеет в песках дорога. «Будь же тверд и бесстрашен будь» То не пламя Иерихона, то не капли заклятой крови – То багровые крылья солнца осеняют мой долгий путь 1990

14

фото © Василий Фетисов, Fame studio production LTD, 2010

*** … И устанешь следить за мелькающим снегом Проклянешь этот март назовешь ненавистным Разве было здесь что-нибудь белым и чистым Ни шиша ни черта ни гроша только небо Да и то оборвавшись однажды все льется Не дождями на плечи а ржой в водостоки Разве было здесь что-нибудь прочным и стойким Не сорвется так вверх улетит не вернется Но приснится во сне то что вряд ли расскажешь И не вспомнишь Но если останется рядом Путь на небо по снегу проложенный взглядом И поймешь и пойдешь и рукою помашешь И за словом останется малое дело И карманы набьешь и мелькнешь между строчек Словно луч словно сын среди множества дочек Небо льется и небу не видно предела… 1990

16

Письмо Не сплю. И ночь не спит. Какая честь – Расположилась за окном, как в кресле. Я в третий раз пишу тебе, и если Я все же напишу о том, что есть, Не смейся, где найти слова – не здесь ли, На кухонном столе? У цифры «шесть» Две стрелки отражаются друг в друге, Да бабочка дрожит в прозрачном круге У фонаря. Дожили до утра. Вдруг ты войдешь и скажешь мне: «Пора. Мы слишком долго прожили в разлуке». А утро наступает со двора. И солнце – круглолице и безброво. Я не могу сказать тебе ни слова. Уходишь… Нет, помедлишь у дверей И улыбнешься искренней, добрей. И ты меня немного любишь снова. И разлучать не нужно дочерей. Но сказанное слово – только слово. И нет тебя. И как-то нужно быть. Существовать, опережая ревность. И, не простив неправду и неверность, Любить и ждать. Ждать, помнить и любить. 1990

17

***

Июнь в дыхании акаций, Где зреют гроздьями шмели. Почти классические танцы Мохнатых пчел в цветной пыли. Хвастливый обладатель альта Меж сотен скрипок – тверд и горд, Плывет по теплому асфальту Грузовика зеленый горб. Чадит базар черешней пьяной, И солнце, свистнув воробьям, Гарцует рыжей обезьяной По обезумевшим ветвям.

1990

18

*** Холодный лес и тихая река Струящиеся нити тростника

Студеных вод прозрачные глубины Недвижим каждый камешек на дне И бег реки не слышен в тишине И неподвижны синие вершины И только поступь времени видна То бурым лоскутом коснутся дна Шершавых листьев слабые ладони То первый лед крупинками зеркал Едва блеснет в воде у черных скал Где первый снег ложится и не тонет 1990

19

***

На Восток ли взгляну – на шелка Маргилана Данданкана и Мерва зыбучие стены На холодные пристани лун – Гималаи Я на Запад скользну за волной Магеллана Как хмельная вода – быстрокрылая пена Кордильеров отроги вдали оставляя Я на Севере пестром ятрышник крылатый И поморские карбасы в брызгах встречаю Как морских кобылиц – тонконогих и диких Юг – огни Коктебеля и оклик пернатый – Кок-Кая твои рыжие скалы сличаю Я с безумными звездами ночи столикой … Никогда не узнать мне беспамятства прерий Ничего не случится В зените октавы Оборвется струна словно выдох Гварнери Мы лишь делим росинку в манжетке шершавой Как голодные дети холодной державы Я не верю в мечты потому что не верю 1990

20

*** Ночь глубока. Дорога далека. Ни тающей звезды, ни огонька. Белеют молчаливые снега, Угадывая в небе облака, Что лишь в своем движении видны. Земля пустынна. А печаль легка. Печаль легка, да ветры холодны. 1991

21

***

Проносится город грохочет дверьми и перилами Цепями мотает гудит голосами унылыми Собаками лает и в сердце прохожему целится То вьется дорогой то лужами под ноги стелется Кружатся дворы по-звериному воют и ухают Шатаясь подъезды дохнут в переулки сивухою И лифты вздымают из грязи да в двери небесные И падают вниз безнадежные и бесполезные Плыви за утехами грязных кварталов и вроде бы Ты тоже как эти бетонные глыбы юродивый И в грязь оседаешь склоняешься под ноги валишься Отстанешь устанешь остынешь и тоже останешься И только вдали вдруг услышишь ты звуки протяжные То стали большие дома журавлями бумажными Летят и трубят не завидуй их песня не радует Опомнился город Сорвался И падает падает… 1990

22

*** И тени нет под полною луной и плохо спится и мала квартира с тобою мы объехали полмира но не узнали родины иной не узнавая тени под луной

земля лежит и мирно спит полмира а что с жильем? Нормальная квартира нам спать не тесно рядышком с луной а мир молчит и холодильник полон и спит ребенок тишь да благодать еще сюда шампанского подать и сообщить что мышь живет под полом а можно бы под полом сделать трюм суровый Дант не презирал сиропа в Америке (увы) живет Голдблюм Голд стар на небе за окном мороз касаясь трех великих океанов живет себе как хочется бананов и Новый Год грядет как паровоз и ром копить до нового потопа луна нелепа и кругла как жопа

1991

23

*** Научусь спокойно смотреть на небо Подудев в трубу заживу не целясь На эолов зов словно рыба в невод Поплыву неспешно под звездный шелест То полночный бред спелый яд гордыни Но качнется в небо зрачок звериный Так мечты пустые влекут поныне В серафимы ли в ласточки все едино Что вы вьетесь ангелы да свистите Отыскать бы птичий ваш след над бездной Где звезда крылатых звенит в зените Это жизнь над жизнью град небесный Колоколенка-горлица кликом хлынет Хохотнет и дрогнет нептичьим веком Здесь державный ветер сечет полыни Да верблюжий люд что живет под снегом Век твой меньше свиста и дня короче И дела во мгле и в огне недолги Как пришло на ум пепел черной ночи Мерить путь светил на своей двуколке По ветрам до смерти ищи иного Не подобье Божье но прах от праха И увидишь свет и услышишь слово И на Землю сможешь взглянуть без страха 1991

24

***

Ехал грека через реку По реке скользили листья Плыли тучи Ветер к снегу Осени повадки лисья У реки качались лоси Рыщет ветер пьет из лужи Осени повадки песьи Ожиданье скорой стужи А по речке плыли мысли Отгоняя небо тростью Август кончился И осень По воде толкает плотик По теченью плыли рыбы Плавниками чуя струи И вдали неровным строем С берегов сползали срубы

Рыбий хвостик Мост над речкой Льются весла Первый иней Человечек с трубкой печкой Плоскодонка След олений

Облака по речке Осень Ветер к ночи время снега По реке свистят полозья Едет грека через реку

1991

25

***

Мне не хватило осени и грусти Прозрачных трав и горького тепла И ломкой веткой запоздало хрустнет Мелькнет подобьем тусклого стекла Земли хозяйка белая стихия Метель метла из легких хворостин Давай еще немного погрустим Перелистаем старые стихи и Вдохнем мороза новых январей Задернем шторы помешав нечайно Вмешательству случайных фонарей Ночь ширится как в чашке листик чайный Уже никто не стукнет у дверей Скользнет салфетка платьем подвенечным И матовы над старым серебром Воздушной халы бежевые плечи Зима и ночь Вошла Суббота в дом Неслышными неспешными шагами Дочитана последняя глава

И уплывают легкими слогами Иных времен неясные слова И все идет как решено давно И было утро и кончался вечер Едва горчит субботнее вино И тают тают шелковые свечи

1994

26

Колыбельная

Нине

Птичка перелетная радость мимолетная спит дорога длинная и трава холодная Память ляжет инеем дышат тени синие и звезда качается над трамвайной линией Спишь. И сон как вишенка катится. И башенка за окном. Колышется занавеска-неженка Льет волна полночная тишину привычную ночь как свечка теплая и как воск прозрачная Утро будет долгое лето будет иволгой Спит луна как девочка С облачною челкою Лишь будильник щелкает… 1994

27

Посвящается холодам

Имяреку тебе… И. Бродский

Тебе, имяреку, в костюме, при кейсе и ксиве шальному стрижу, залетевшему в зимние страны тебе, иноземец, должно быть, покажется странным что мне этот город холодный стократно красивей твоих скандинавских столиц, нидерландских предместий всех благ твоей жизни и теплого ветра Гольфстрима Покуда ты плыл в небесах, словно тень серафима над сонной землею в холодном сияньи созвездий что ты разглядел, к темноте привыкая глазами лишь черные звезды и белые грозди морозов ты слышал, как птицы ночные свистят паровозы да с волчьей тоской холода голосят над лесами Держи на Норильск, мотылек, к ледяной колыбели полночных ветров, и упав на холодном причале глотни же земли заполярной студеных печалей вглядись в эту пляску снегов облаков и метелей

28

Дыхание хвои и горькое марево гари легко ли похмелье случайным залетным скитальцам сомкни над озябшей свечою холодные пальцы белесый балтиец с гусиным пером, Олеарий

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Живи куда хочешь в любые земные пределы без шляпы гуляй и глядись в серебро по субботам желаю тебе… извини, мне пора на работу стихи написать, это, знаешь, всего лишь полдела… 1994

29

***

… Здравствуй. Как тебе на той земле, где ни зимы, ни слякоти, ни соли на улицах? На волю из неволи – куда летел ты в поднебесной мгле? На легких крыльях, над слюдой морской, над палубами, бликами и пеной, задев плечом не осень над Тверской, вселенские весы над Пасаденой. Над континентом тридцати ветров Саргассов бриз. И над Европой тучи. И дым молочный в воздухе текучем от Аравийских тянется костров. Лежит Земля как апельсинный шар на старческих ладонях океана, и согревает дремлющие страны протуберанцев медленный пожар. Зима была. Но все идет на слом. Неважно то, что позади осталось – черновики, фантазии, усталость, подсвечник и картинка над столом. Слова и краски смоет не вода, а время, что течет неторопливо подобно волнам Балтики ленивой и кораблям, плывущим никуда.

30

Упала в блюдце белое зимы весна как фиолетовая слива. И где-то поднимается из тьмы столица, далека и молчалива. Едва видна рассвета полоса, и лист белеет под настольной лампой. Медведем Скандинавским с Кольской лапой Кончаются моря и небеса. Все дальше голос, облик, облака. А вольный ветер все трубил на запад. И осыпал известку с потолка, и с плеч сдувал накопленное за год. Все пронеслось и кануло во мглу, где жизнь длинна, а радость мимолетна.

Дрожит фонарь от ветра на углу, и тает в небе след от самолета.

1994

31

***

Опять апрель и тает грязный снег Над городом весенняя тревога Шуршат машины катится дорога И тают звезды в небе как во сне И сверху небо падает под ноги Мы слишком долго прожили в тревоге Морозы чудом кончились и вот Бери билет спеши на самолет Весна идет и трескается лед Надежды пронеслись и обманули Мелькнули словно мысли или пули Пусть нас никто на Родине не ждет Приятно проскакать верхом на стуле И посмеяться: ну и пусть не ждут Зачем меня надежды обманули Зима прошла недели промелькнули Все снова на своих местах живут Сморкаясь в ванну дуя на кастрюли Все время плачу: мужественный Юлий, Зачем тебя зарезал подлый Брут? 1994

32

*** Вечер неслышно на город упал. Август. Кончается теплое лето. Женя в костюме куда-то удрал. Это, наверно, плохая примета. Так вот случится чего и не ждешь. В общем, случится все то, что случится. Падает ветер. Колышется дождь. Будешь свободу клевать, словно птица Крошку за крошкою. Досыта. Верь Впредь и навеки – не зная о цели Слов и поступков. И ухает дверь, Тают шаги. Улетают недели. Катится жизнь по ступенькам-годам. Строишь ли замки, воюешь в пустыне, Счет промелькнувшим ведешь городам, Веришь во тьму и мечтаешь о сыне. И никому не расскажешь о том. Вскинется ночи холодное пламя И зашумит над пустыми дворами, Брызгами звезд осыпая наш дом.

1995

33

*** Ты не звонишь уже который день. Сквозь ставшую обычною тревогу Я все же привыкаю понемногу Смотреть на эту трепетную тень От тополя, что под окном лепечет О тополиной горестной судьбе, Что зябкий вечер сковывает плечи. Сегодня ночью, вспомнив о тебе И на губах следы соленой влаги Вдруг ощутив, я подойду к окну, Где плачет тополь, неподвластный сну, И пляшут тени, словно на бумаге Их чертит ветер. И закрыв глаза,

34

И пальцы сжав до судорог, до дрожи, Я, губ не разомкнув, скажу все то же. Над городом далекая гроза Уже шумит. В стекло ударив, капли И первые стихи, скользнувши вниз, Перечеркнут окно, как белый лист. И молний пламенеющие сабли Расколют небо, словно жизнь мою. Звенит гроза. Теряется, стихает. И, всхлипывая, тополь замирает. И тишина... А я еще стою И пальцем на стекле рисую слово, Которое не в силах до сих пор Произнести. Рассвет. Бледнеет двор. Когда же я тебя увижу снова Не в тягостной полночной тишине, А наяву, где будет все как прежде? Я вновь шепчу в тревоге и надежде: «Живи как жил и помни обо мне».

1995

35

***

Плывет в тоске необъяснимой… И. Бродский

Проходит август. Осень наступает. И лето, как кораблик, уплывает. Как лепесток, как облако надежды. Наверное, мы будем жить как прежде.

Наверное, мы будем жить как жили. Смывает дождик пудру летней пыли.

Короче день и медленнее утро. И небо отливает перламутром.

По вечерам в печали и тревоге Машины по искрящейся дороге То мечутся, то, словно замирая, Следят движенья позднего трамвая. И мы с тобой сидим за чашкой чая. Чужая жизнь за окнами мелькает. И тянет терпкой осенью из окон. И дочка поправляет светлый локон С еще грядущей грацией наяды. Деревья, поменявшие наряды На глянцевость вечерних туалетов, Уже забыли, что такое лето.

36

И все как прежде… Надцатая осень Скользит на легких крыльях и уносит Прозрачное как сон дыханье лета, Последний звук знакомого куплета: «Останься здесь, мне никуда не деться. Как будто кровь моя бежит из сердца…» Душа моя в тоске необъяснимой Летит за шестикрылым серафимом, Под фонарем блеснувшим опереньем, Зовущим то ли плачем, то ли пеньем. Но хлопнет дверь. И осень наступает. И тишина. И дочка засыпает. Из окон тянет холодом печали. Вздохнув во сне, деревья замолчали. Когда-нибудь мы будем жить как жили. И ты напишешь сказку: «Жили-были…»

1995

37

*** Стихшая деревня Светлый небосвод По синему небу Облако плывет Плывет куда-то Издалека Темные деревья Сонная река Дремлющие травы Синие кусты Ночные бродяги – Кошки да коты Нинкино сопенье – Безмятежный сон Высоко под крышей Комариный звон

Низкие заборы Стрелка журавля В полудреме дышит Теплая земля Жизнь проста как пламя В глиняной печи Как прозрачный камень Стынущий в ночи

38

Как тоска синицы По чужой земле Запах медуницы Чашка на столе С молоком и медом

Выпита до дна Тихая природа Спящая страна

Ни войны ни смерти Ничего здесь нет Струйка дыма чертит В небе долгий след Улетает искра Падает роса Ангел серебристый Русая коса Все синее небо Все темнее лес Запах сна и хлеба Речки долгий плеск Листики-листочки Леда-лебеда Дочки и сыночки Чистая вода

2001

39

*** Вчера был Август. Вечер. Как всегда – Дрожащий воздух, бархатное небо. По небу пробежавшая звезда Слезой алмазной, мышкой, крошкой хлеба, Прозрачной песней звонких проводов. Собачий лай, ликующий во мраке, Роса в ладонях первых холодов. Ручей олений в глинистом овраге. Роскошный август, притаясь во мгле, В одно мгновенье ставший нелюдимым Последний раз ночует на земле. Под утро городским колючим дымом И шелестом троллейбусовых шин Наполнив лист репейника, как парус, Умчится Август. Месяцем мужчин Тебя б назвать. Прощай, предатель Август. Весна и лето – хаос и поток, Атака, страсть, огонь и власть, и ярость – Свободы обжигающий глоток – Вчера. Сегодня – тишина. Усталость. И первые мгновенья сентября, Как избавленье от бессонной ночи. Напрасно лист осенний теребя, Ты сохранить его зеленым хочешь.

40

Все изменяет этот странный миг. Остывшее ленивое светило Еще дохнет теплом за воротник, Сентябрь наполняя спелой силой, Которая желта как алыча И пахнет терпким соком урожая С лотков торговок. Но уже шепча: «Прощай, прощай», летит куда-то стая Шуршащих листьев. И по всей земле Струится осень дымом рыжеватым. Жизнь в сентябре – как жизнь на корабле, Всегда качает и несет куда-то. Куда-то так по-птичьи далеко, Где облака ночуют на балконе, Где небо, как парное молоко, С рассветом льется в теплые ладони, Где память птицей свищет по дворам, Скребет ветвями за оконной рамой, Холодный воздух пахнет по утрам Моей печалью, школой, детством, мамой…

Так далеко… И прячется в туман Уже прожитой жизни половина. Как скоро кровью цезаревых ран Покроются трусливые осины.

41

И будут, как убийцы трепетать, Роняя вдруг слабеющие руки. Успеешь ли услышать и понять, Как дышит город воздухом разлуки. Как журавли тоскуют по весне, Как твердь земная стынет обнажаясь, И океаны спят, соприкасаясь Теченьями как крыльями во сне. 2001

42

*** Просто уходит лето, И как бы ты ни хотел Солнца тепла и света, Наступает предел Времени, что нас грело, Пело как чиж, цвело. Скрыто туманом белым Дремлющее село. Шорохи дальних мельниц, Холод дремучих рек. Ты не в силах замедлить Этот прохладный бег Грустных секунд последних. Осень, что ждет в тиши – Странный чужой наследник Летней моей души. Словно в полях колосья, Там за рекой вдали Спеют студеные росы –

Чистые слезы земли. И на холсте рассвета Утром увидим мы Синий осколок лета – Первый стежок зимы.

2001

43

Яблоки Купив корзину золотистых яблок, Вернуться в дом и оглядеться в нем. Из окон дышит розовым огнем Осенний мир – так непривычно ярок И молчалив. Как дорог твой подарок – Прозрачный шепот, уносящий вдаль, Подруга-осень, розовая шаль Над золотыми косами твоими, Уже я слышу, журавли трубят, И в тишине колышется над ними Покров вечерний – тающий закат. И собираясь в дальнюю дорогу, Кораблики лесные, журавли, Лепечут журавлятам сквозь тревогу О теплом солнце будущей земли. Я вдаль смотрю, я вижу небеса Пронзительные, синие, как пламя Звезды холодной, что звенит над нами Как золотая дикая оса.

44

Какая сила осени дана – Владычице плодов, уже созревших, Еще вчера на яблонях висевших. Сегодня ими до краев полна И тяжела плетеная корзина. Налившиеся яблоки лежат И источают странный аромат. Дубовый стол – как темная долина Вся в хрупком инее, во власти сна Ждет солнца теплых ласковых объятий. Но словно почка лопнет тишина – Корзина распахнет витое платье, И вдруг медовых яблок белизна, Что светится сквозь розовую шкурку, Обрушится на стол и потечет Как пестрая листва по переулкам. Какой теперь нам нужен звездочет, Чтоб сосчитать, что к нам попало в плен: Галактики и спелые планеты – Они лежат как падшие кометы, Дымятся ароматом перемен. И торжествуя над земною твердью, Они цветут на кухонном столе, Горят в прозрачной сахарной смоле И серебром, и золотом, и медью.

45

Увидев яблок свет, в моё окно Уже стучится желтая синица.

О, осень, ты – владычица, царица, Как долго вместе быть нам суждено? Как долго нам летать над тополями, Что сыплют в окна людям огоньки, Носиться с ветром наперегонки Над теплыми усталыми полями? Какою плотью мне облечь тебя, Студеной ночи смутное желанье, Горячих яблок жадное дыханье, Крылатое мгновенье сентября? Как сохранить на стынущей земле Твоих закатов медленное пламя?– Я буду петь под снежными холмами О яблоках цветущих на столе – На журавлином, птичьем языке – О золотой смеющейся реке, О шелестящих бронзовых колосьях, О листьях, в даль летящих налегке.

Я сохраню твою частицу, осень, Горячим желтым яблоком в руке.

2001

46

***

Дочке Жене

Дует рассвет в дудочку Девочка пахнет булочкой Земля чуть качаясь вертится Становится семя деревцем А переулок улочкой

Словно порхая, лодочка Движется. Смотрит пристально

Вглубь моего озера Утренняя звездочка

Ручьи в глубине колышутся Ветра дыханье слышится Роса как пригоршня бисера На хрупких стеблях нанизана

Тихое мое озеро Чистое мое озеро Рыбки мои девочки Чайки мои белые Птицы мои смелые Птицы мои вольные

Озеро спит спокойное Вы же как струйки чистые К жизни спешите к истине

2003

47

Виноград Летит на юг осенняя листва Крылом земли касается едва И собираясь в небе желтой стаей О чем-то тихо шепчет, проплывая Меж облаков, подобно кораблю Я сладкими ладонями ловлю Вечерний воздух на закате дня Увидишь ли услышишь ли меня Почувствуешь как мне еще тревожно Моей руки коснешься осторожно. Не испугаться и не закричать Я голос твой сумею угадать Не ошибусь не поспешу – успею То что мое – смогу возьму посмею – Моя награда, щедрый дар – мой брат Овальный сладкий жаркий виноград

Сожми в ладонях нежные плоды Горячей ночи радуги рассвета

Они родятся на исходе лета – Изгиб лозы и капелька воды – Тяжелые рубиновые кисти На юг скользнут печальным клином листья

И желтой стаей покружив во мгле Растают где-то на другой земле

48

Под легкими шелками листопада Молчит душа не зная нужных слов Как золотая чаша до краев Прозрачным терпким соком винограда Наполнена. Мне страшно расплескать Божественную эту благодать Глоток свободы солнечную влагу Волшебный аромат янтарных ягод Качает небо журавлиный клин Тяжелой каплей спелый турмалин Коснется губ скользнет в мои ладони И сладкую слезу свою уронит Сквозь пальцы на колени. Ты вдохни Осенние безудержные дни И белую мою увидишь душу Я ночь твою бессонницей разрушу И виноградным соком напою Укрою околдую утаю…

2003

49

***

Я напишу тебе стихи они прозрачны и легки как ветерок перед дождем прочтем вздохнем и подождем и помолчим и помолчим вдвоем тихонько посидим пошепчемся о том о сем потом тихонечко уснем

ты слышишь шепчется камыш в тиши ночной гуляет мышь

и глухо кашляют в ночи сверчки лесные трубачи

гуляют звери по лесам знакомым вторят голосам и роют землю под сосной где притаился гном лесной ленив чумаз и бородат он стережет волшебный клад его отдаст он нам с тобой когда придем порой ночной клад невелик лишь сундучок нажмешь пружинку и щелчок а там притягивая взгляд два странных ключика лежат

50

один ключик золотой – он от сердца твоего и серебряный другой он от сердца моего

сердца мы сможем приоткрыть друг друга сможем полюбить но мы ключей тех не возьмем сундук забросим в водоем зачем нам тайны открывать зачем друг друга узнавать пока с тобой нам по пути нам вместе веселей идти когда-нибудь нас разведет неумолимый жизни ход расстанемся и побредем своим путем своим путем

2003

51

Бессонница

Бессонница. Гомер. Тугие паруса… О. Мандельштам

Бессонница Луна Все так и не иначе Бессонница Сейчас Навеки Навсегда Холодный воздух пуст лишь синяя вода Внутри ночи течет молчит лепечет плачет Бессонница Мы с ней одной душою станем Два тонкие луча сквозь темноту легли Я чувствую в себе густую кровь Земли Горящую огнем и стиснутую камнем Я вижу как листва скользит по темной крыше Струится вдаль и вдоль нечеткой полосой Я слышу как Земля в ночи дрожит и дышит Осенней колдовской опоена росой И время не спешит застыло отраженьем Сапфировой звезды в звенящем серебре Движения души тревоги и сомненья Прозрачны как сады в холодном октябре

52

Но ослабеет ночь отпустит и обманет И станет звать и петь как тысяча сирен Приблизится рассвет рассеет ожиданье Неясной синевы и легких перемен Обрывки странных слов струящиеся тени Туман как сладкий пух окутает восток Молочный купол снов полет стрелы осенней Глоток живой воды смятенье и восторг Проплыв сквозь облака небесной белой рыбкой От темных берегов к далекому огню Над медленной рекой извилистой и гибкой Октябрьскую ночь запомню сохраню В ладонях на губах в случайном разговоре Всем сердцем всей душой горячей кожей всей Так помнит каждый шаг сквозь средиземноморье Вернувшийся домой бродяга Одиссей 2003

53

*** Тени легкие легли под глазами не сумели не смогли сами сами виноваты мы во всем что случилось почему же мы с тобой разлучились потому что жизнь идет и уходит уплывает по реке пароходик уплывает в никуда в никогда и что там будет впереди мы не знаем может встретимся еще в этой жизни месяц птичкой золотой в небе свистнет и покатится монеткой в ладошку и покажется что все понарошку будто не было войны и печали будто жили мы и деток качали на коленях в голубой колыбели засыпали в нашей теплой постели будто пили мы и пели как птицы и случилось же такому присниться

или может наяву это было я не знаю или просто забыла

2003

54

*** Отбросив ложный стыд и душную мораль Взгляну в лицо зиме услышу и скажу я

Звериный крик: ноябрь, декабрь, январь, февраль – И легкий плеск – апрель – сквозь лепет поцелуя Скажу ли? Нет, зима заносит города Так трудно обмануть голодный этот ветер Что словно сеть свои раскинул провода Таящийся во тьме единственный на свете Отбросив ложный стыд, я двинусь по следам Кружащихся планет, агатовых созвездий, Я все тебе скажу, я все тебе отдам Не будет ничего – ни зависти, ни лести, Ни правил, ни стыда, ни странных голосов Лишь теплый ветерок, лишь озеро. Поляна Дыханье тишины, глубокий сон лесов И нежный мягкий пух вечернего тумана Отбросив ложный стыд, шагнув за край зимы, Вдохнув как первый раз густой округлый воздух Взгляну за горизонт беспечных дел земных На солнце на закат не рано и не поздно Не далеко а здесь. Кружится голова Весенний ветер вдаль давно меня уносит Отбросив ложный стыд… Но если все отбросить К чему тогда слова? К чему тогда слова?.. 2003

55

***

Хотела белой быть белее неба Светлей чем легкий тополиный пух Яснее слова легче мысли вслух Прозрачней дыма и вкуснее хлеба Хотела быть текучей как вода Студеной словно утренняя речка Встречающая сонные стада И теплой как вечернее крылечко

Хотела стать звенящей как мороз Играющий на солнце перламутром Нарядным кедром поздним зимним утром Звездою ранней теснотой берез А стать бы золотистой словно мед Густой и сладкой с крылышком пчелиным Вечерним ветром с запахом малины Что вдоль по тихой улице течет

Мне лепетать бы о ленивом лете И плавиться как золото в печи Хотя б заплачь душа но не молчи Она молчит ни слова не ответит Не шелохнется замерла и ждет Почти не дышит жадная живая Ждет срока своего и дни считает Дождется полетит и расцветет Как ласточка как птичка золотая

2003

56

*** Девочки мальчики Бисерные пальчики Шелковые пяточки

Голубые пятнышки Плещутся в глазах

Птичкой в небесах Крошечное сердце Ласточья душа

Смотришь не дыша

Не спугнуть не тронуть Взрослою рукой Этот поднебесный Утренний покой Капельки росинки Чистые слезинки Теплый сонный вздох

Выше только Бог

2003

57

***

Я только ветер дыханье божье Я штрих случайный на этой тверди Я чей-то возглас неосторожный Всего лишь импульс обратный смерти Холодный выдох волна эфира дрожанье листьев движенье веток Прозрачный атом большого мира Фотон, крупинка тепла и света Живу кочуя не над а между Огромным космосом и водою Я капля мысли глоток надежды Крыло дождя под ночной звездою И растворяясь в тенях закатных Как дым соленый, как запах хлеба Росой в траву упаду когда-то Целуя землю и глядя в небо

2003

58

Самарканд Лазурный колокольчик, Самарканд Взглянув в твои светлеющие очи И поклонившись теплым облакам Я улетаю. На изломе ночи Бледнеет небо. Долгие поля Кругом лежат шелками трав прохладных

Ровна и широка твоя земля И время широко и необъятно

Мечта моя ночная, Самарканд Печаль моя колючка чистотела Печаль печалей капля молока Опалом белым на ладонь слетела Наполнилась студеной синевой Блеснув небесным камнем Бадахшана

Плеснула вниз, и стала тетивой Великого монгола Чингиз-хана

Проснись и слушай, сонный Самарканд Обитель веры, колыбель эмиров, Летят, звеня как тысяча цикад Серебряные стрелы Джахангира Оберегая каждый твой очаг И шепчут над стеною Регистана – Да будет мощь земли в твоих плечах Да будет бирюза в твоих очах И сталь крылатой славы Тамерлана

59

Ветер

Мы летели, думая – друг к другу На самом деле нас нес ветер… П. Кашин

Я думаю, что пространство поделено на части И если ты будешь между, это и будет счастье Но как ни старайся, путь твой лежит вдоль этой планеты И гонит тебя по кругу огромный вселенский ветер Он дует тебе в спину, дугой выгибает плечи И в точную точку пространства приводит тебя под вечер Ты думаешь, ты все взвесил. Решил. И пускаешь корни Ты думаешь, что ты белый. На самом деле, весь мир – черный

А что до синего моря и чаячьего движенья – Все это – только мысли. Или воображенье

Что же мой шелк и шепот, теплые лапки дочки? Просто пересеченье двух траекторий в точке Пепельного пространства, выгнутого как купол Где, потерявшись, ветер все направленья спутал Дует куда захочет, плачет потом, скучает Гонит тебя и гонит. Даже не замечая

60

Кто мы? – крупинки соли в долгой слезе столетий Капельки сна и воли. Нами играет ветер Морщит поверхность мира, яркой фотонной рябью Тащит как ком соломы мимо туманность крабью В том то и дело – мимо. Сквозь пустоту вселенной Думаешь, ты свободный. Ты от рожденья пленный Пойманный в сети Цезарь, ветром вперед гонимый Мимо бескрайней жизни. В том то и дело – мимо Лишь второпях услышишь, как прорастает где-то Сквозь тишину пространства шорох ночной планеты Нас же поток безмолвья кружит – прохладен светел Думала, что любила, а оказалось – ветер… 2004

61

*** Откуда бы ты ни пришел, дружок (я знаю – издалека) Но жить нам с тобою на этой Земле, вдыхая ее облака

Сидеть на планете лицом к небесам спиною опять к небесам И видеть сквозь звезды большие миры, не веря уставшим глазам

Сквозь шелесты листьев и шепот ночной оторопелой травы Почуешь как каплет холодной росой дыханье иной синевы Как нежно коснется тебя рукавом галактика, пряча лицо И странную метку положит рассвет зеленым лучом на крыльцо И теплая птичка с простым голоском очнувшись от легкого сна Забывшись запевшись вдруг высвистнет в лес другие твои имена Забудь же и ты их и нюхай траву сливаясь с дыханьем земли Но в темном ручье ты увидишь – плывут в других небесах корабли Скользят и сияя своей красотой, качаются в небо трубя И сон этот кружит опять надо мной и ранит меня и тебя Но жить нам с тобою на этой Земле и пить из глубоких озер А если расскажешь о тайнах своих то скажут тебе – фантазер Ты врун и обманщик и лучше молчи. Молчи, мой дружок и забудь Сквозь эту планету сквозь воздух густой неведомый тянется путь Как светлая рыбка скользнув к небесам из темных холодных глубин Ты вынырнешь утром, вздохнешь и поймешь что ты на Земле не один И слезы и тайны теперь ни при чем и память твоя ни при чем Смеется планета и вьется у ног послушным цветастым мячом Соленые волны пронзают лучи до сердца до синего дна На теплой поверхности этой земли я знаю что я не одна

2004

62

***

… нежность, что не желает ни огня твоего ни тела словно ниточка голубая без причины и без предела

а душа она так, летела все летела она свистела и упала и проросла странной плотью, кусочком тепла но душа не имеет пола так зачем же ей это тело? постеснялась остаться голой как одежду тело надела

как надежду, чтоб спрятать робость и пошла, обретая весомость

осязая земную твердь. мечтая опять полететь

2004

63

Молитва

Дай мне услышать голос свой Я до сих пор его не знаю Теку ленивою рекой Как книгу берега листаю Все слушаю – прохладный шум Смешливых листьев, легких веток

Я не прошу, я лишь дышу И даже не приму ответа

Ты знаешь ли мою печаль? Она тепла как талый ветер Легка как палевая шаль В закатном сумеречном свете Скажи ты любишь ли меня Не ошибешься, не оставишь? Одну среди пустого дня Мелодию без гладких клавиш? Молчи не путайся в словах Дай мне попробовать как мяту Тугие звуки на губах Дай стать серебряным солдатом Перед дверями тишины На грани пенья и безмолвья И драться за чужие сны До первой и последней крови

64

До крови горькой до зари До права закричать на запад Кукушкой горлицей гори Гори восход и стань закатом И стань березовой смолой И встань как каменная баба Дай мне мой шанс и голос мой Дай мне попробовать хотя бы

2004

65

***

Это странное время не имеет конца ты даже не различаешь моего лица говоришь о чем-то но не знаешь как я живу мне кажется это во сне а не наяву я комкаю день за ночью я плачу в календари я ставлю там точки день, два, три… ты ездишь в своей машине гоняешь свой самолет взад-вперед я дочку учу что папа – это почти как мама а она молчит потому что как ты упрямая

на улице снег растаял я устала потому что этому нет конца я не касаюсь взглядом твоего лица слушаю как апрель капает с крыш думаю, однажды ты обратно не прилетишь 2004

66

*** Ветры бродят по дворам Ветры вьются по лесам Льются в небо молоком Пожалеешь ли о ком Или вспомнишь в тишине О себе ли обо мне Что дорога? Млечный путь Приведет куда-нибудь Мимо жизни в небеса Раскрывая паруса Серебристых кораблей Не грусти и не жалей Это ветер, сон ночной Возится в трубе печной Плачет, мечется, зовет В бесконечный свой полет Верным спутником своим Вечным странником земным Удержи, не отпускай Ветры льются через край Мчатся гривами звеня И зовут зовут меня И кукует в сердце грусть Я боюсь И не боюсь

2004

67

*** Однажды наклонившись над ручьем Я, рукавом коснувшись зыбкой глади И отразившись в образе своем В свои глаза взгляну. Чего же ради Я проживаю этот странный путь Почти без крыльев и почти что даром Когда-нибудь я сяду отдохнуть Чтоб легкими усталыми втянуть Пропитанную дымным скипидаром Лесную влагу, хвойную зарю Ночные звезды, терпкие как запах Земли полночной. Если догорю А не растаю, если догорю Я до утра, туман на мягких лапах Меня оставит плакать над ручьем И видеть как из глаз внутри протоки Струится бытие почти ничье И слезы расплываются на строки Я буду видеть как мои глаза Сливаются с ручейным дном и льются И каждый штрих и каждая слеза Как колкая тугая стрекоза Скользит соленой капелькой на блюдце Блестящей родниковой пустоты Я упаду и прорасту всем телом В горячий дерн, сквозь землю, в камень белый И оживу, и буду жить как ты

68

Я упаду и буду пить как лань Из хрупкого росистого стакана Речную душу, солнечную грань Покуда я не стану океаном Глотая отражения свои В хрустальной линзе чистого рассвета Покуда я не стану всей планетой Огромным сердцем маленькой Земли

2004

69

*** Кто виноват что государство песье И кто ушел, тот навсегда вчерашний И вот теперь ты ангел в поднебесье И ничего тебе уже не страшно Мы все живем и дышим, пусть не вволю Пусть не взахлеб, но дышим. Как умеем А ты летишь над клеверовым полем Еще не птицей лишь бумажным змеем Из детства самолетиком тетрадным С чернильной буквой на крыле помятом Все дальше прочь уже нельзя обратно Все выше в небо. Небо пахнет мятой И тишиной. И тишина повсюду На всей земле по всей стране – безмолвье Как будто безголосая простуда Январь собою полземли заполнит Остудит все от боли до печали Мелькнет и бликом на стекле застынет Кто виноват что люди замолчали И если небо в землю опрокинет Холодный город слезы утирая Тебя забудет и вздохнет и всхлипнет И хлопнув дверью нет калиткой рая Совой к замочной скважине прилипнет

70

Кто виноват что так и не иначе Что пустота ползет и вслед за нею Ползет январь уже смелее злее Скрипит мороз теперь никто не плачет

2005

71

Стрижи

Прозрачный чистый свист скользящего стрижа Над розовой каймой июньского заката Как будто вскрылся слух и вздрогнула душа И вспомнила какой она была когда-то –

Светла как тетива, натянута, туга, В стремленьи распрямить звенящие предплечья

Всесильна и добра, бесстыдна и нага Вне соли и земли почти нечеловечья

Стремительной струей пронзительных стрижей Разомкнут небосвод до самой сердцевины До дикой глубины – до синих рубежей До тайного огня под первозданной глиной Не пламенем небес но хвойною смолой Всей терпкостью любви и ласковостью хлеба Вдруг сотню долгих зим перечеркнет крыло Волнующей дугой блеснув сквозь толщу неба На грани темноты последние штрихи Вечерний звон стрижа как зов из вечной жизни И станет тишина и упадут стихи И белый стриж ночной над звездами повиснет Что встанет из глубин и прорастет во мне – Что оживет вовне или умрет навеки Затеплившись во мгле, родившись на Земле Стрижом метнется ввысь, и станет человеком 2008

72

***

Слова пусты и не нужны Важнее голос Ветров небесных и воды Ценнее колос Что берега? Когда река Стремится к морю Да, жизнь, роса твоя горька Но я не спорю Пускай роса твоя – полынь Я пью и плачу А в небе золото и синь Моя удача 2009

73

Размышления о пути Город погружается в сумерки, плавая за окном И сегодня «вчера» показалось бы бредом и сном Если б не тонкая ниточка темного жемчуга букв Синий экран телефона погаснет, мигнув Оставляя меня в тишине, что прозрачней студеной воды – Сквозь февральское небо осколки апрельской слюды Прорастают, текут и растаяв, звенят ручейком – Бесконечною нежною нотой, с которой пока не знаком Этот дом этот двор этот город, что тает во мгле – То ли в мартовской оттепели, то ли в колкой февральской золе Облака отбывают, и как ни крути – уплывают на юг Или, может, на запад – вернутся ли вычертив круг По глухим небесам – словно пенный холодный Мальстрим Может быть запрокинув глаза мы в зените узрим Золотой ободок – словно дыма кольцо у разомкнутых губ Караван облаков улетает. Не будешь так глуп – Никогда не вернешься в ту точку, откуда бежал Из которой отчаянно рвался, рыдая во тьме, рисковал разрывая все тесные связи, покинул, ушел… Даже если потом на пути в пустоте ничего не нашел Потому что покуда в пути, есть надежда на лучшую жизнь, Потому что покуда в пути – не сдавайся, держись За шаги в тишине, за поваленный ствол, за любую ладонь Даже если рука погружается в яростный лед и голодный огонь По шершавой коре вдруг скользит, обрывая не шелковый мох

74

Но колючие ветви и иглистый чертополох Потому что держись – ибо жизнь – это больше, чем жизнь Ни конца ей ни краю, попробуй-ка, остановись – И до самого горла провалишься в рыхлую грязь Да, вот так-то, дружок, шевелись, и с кобылы пока что не слазь Потому что покуда везет – может быть повезет – довезет Даже если не сможет – хотя бы за тот поворот А за ним по ленивой равнине – смотри, серебрится река

Что от слез, удивишься – твоих, солона и горька Вот петляет она меж пологих прохладных холмов Разделяясь на сотню проток, рукавов, островов И сливаясь, стекаясь, свиваясь в единый поток Устремляется новой волной, торопясь на восток

Потечет поплывет та река по полям и могучим лесам Это ты по дорогам, по чащам, по диким равнинам торопишься сам Не к какой-нибудь цели, а в дальнюю точку пути В ту, которую веришь, что можешь, что должен дойти Все положе равнина, все шире и шире вода Впереди водопад – может быть, ты стремился сюда? Может быть, ты мечтал, как звенящей слезой полетишь Сквозь туман, облака, оставляя вчерашнюю тишь Тишь да гладь, да болота, да сумрак сомнений с известным концом Впереди водопад – что же падай, лети, опрокинувшись в небо лицом Разбиваясь на тысячи гладких серебряных брызг Упиваясь озоном, царапая воздух, стремительно падая вниз

75

Зная, что не умрешь, умирая в стотысячный раз на лету Задыхаясь от скорости, в мокрую пыль разлетаясь, кляня высоту На которой когда-то ты царствовал, жил и вокруг горделиво смотрел Для чего же ты сам это сделал, решился и вниз полетел? Почему же ты сам – не мотай головой, не спирай на судьбу, не божись Потому что покуда летишь – есть надежда на лучшую жизнь Потому что покуда летишь – ты как яркая птица звенишь Потому что покуда летишь – ты горишь и паришь Потому что покуда живешь – ты идешь и приходишь сюда Что ты прячешь глаза и стесняешься слез, и лицо закрываешь рукой? Ты же знал, как бы ты ни петлял, но когда-то здесь ляжет твой путь И теперь разве сможешь назад повернуть? 2009 Рано, поздно ли только сюда, где шальная вода Пролетая над бездной, становится новой рекой

76

Снегопад в марте

Время, остановись Падают небеса Белый полет и ввысь Тронутся паруса Тихой моей Земли Спящей моей любви Просто замри, внемли С жадной тоской лови Каждый легчайший вдох Белого полотна В каждой снежинке Бог В каждой – уже весна Небо ли вниз? Земля Слыша далекий зов Тянется вверх, пыля Шлейфом своих снегов? Падают небеса Белою пеленой Слушай, открой глаза Душу свою открой И прислонись к стволу

Чуя тепло и сон Дерево и смолу Тихо целуя. Вон

Вдруг полетит душа Падает снег, дыша Тайной в лицо весне Небо – лишь снег и снег

2009

77

*** Всем хватило лета и тепла Лепета полуденного ветра Осторожно в поле пролегла Осени граница, и окрепла Налилась сентябрьская синь Голубой прозрачною прохладой Если хочешь большего – проси Стоит ли? мне большего не надо Столько было лета и тепла До сих пор в саду висит малина Осень медлит но она пришла Прокричала песней журавлиной Замерла над тихою рекой Чуть прикрыло солнце одеялом Белых крыльев, нежною рукой Словно колыбельку покачала Золотой вечерний небосвод Легким поцелуем прикоснулась К лепесткам календулы. Весь год Ты бродила где-то и вернулась – Сеять звезды, плавать в небесах Зажигать осенние зарницы Застывать слезою на глазах И глядеть как улетают птицы

2011

78

*** Облака полетели. Осень Золотую листву скосит Скоро грустью и холодами Наполняется именами А не песнею журавлиной Наша жизнь, набежит лавиной Череда мимолетных буден Ими, знаешь, сыты не будем – Потому что – зима, лето – Все мотив одного куплета Облака улетают. Осень На лазурных крыльях уносит Летний морок. Густой август Уплывает, как в шторм Аргус Полюби меня, осень, спой мне В золотистой речной пойме Голосами полей, свирели – Вспомнив птичек, что улетели Холодна твоя поступь, осень Вздрогнув в чаще застынут лоси И замрут, поводя ноздрями

И умчатся за журавлями В небеса, что полны сини Улетают, как ни проси их

2011

79

Конец июля. Чехия

Потянуло осенью грустью Вздрогнули зеленые листья Летние вечерние мысли… Ты плывешь по августу – устью Лета. Прямо к морю и свету Желтого опрятного солнца

Рыжего опального леса

Тяжело на родине. Странно Даже страшно. Пропадешь, рухнешь В голубые дальние страны

Возвращаться? Щебетом леса Полнится земля – не чужая Облака над ней пролетают Тают… Лето падает на излете Соловьиной трели. И гаснет Не горит моя звезда – виснет В темном небе Огоньки, песни…

80

Шелест речки, камушков цокот Шорох пряных трав над Россией Возвращаться? Абрисом синим Тянутся холмы. Станет холод.

Далеко до холода. Лето… Отчего же странные мысли?

Вздрогнули зеленые листья. Где-то на другом конце света…

2013

81

***

Это враки, то, что старость приходит. Никуда она совсем не приходит, Просто молодость куда-то уходит. И сидишь ты как репей в огороде. Свет не застишь никому. Не мешаешь. Мест чужих как будто не занимаешь. Правда, жизнь собою не украшаешь – Это да. Но никому не мешаешь. Происходит все не поздно, не рано. Вроде жизнь твоя прошла без изъяна, И чужих ты не запакостил вроде. Так, сидел всю жизнь репьем в огороде. За одежду никому не цеплялся, Не злословил вслед другим, не ругался, Не завидовал, не крал, право слово, Ничего ты, брат, не делал такого. Только жаль, ни разу не был букетом. Только жаль, не цвел сиреневым цветом. А ведь мог. При всем описанном выше.

Это я во сне сегодня услышал.

2014

82