Архитектор на фронте и в тылу

окреп и хорошо уснул в большой госпитальной палатке. Ночью у меня под- нялся жар, но чувствовал я себя довольно сносно. Даже вставал и ходил. Го- спиталь был полевой, и, естественно, меня никто не переодевал, и спал я в своем боевом одеянии. Валенки были насквозь промочены, но я и не пытался их снимать или просить кого-либо помочь снять. Как только начало светать, в палатку вбежал санитар и крикнул: «Сейчас будет налет немецкой авиации, и, кто ходячий, немедленно пешком отправляйтесь в тыл!» Я поднялся и, подо- брав какой-то обломок доски для опоры, пошел со всеми. Это было 26 марта 1942 года. Мы шли по широкой разъезженной, совершенно растаявшей фронтовой дороге. Мои валенки вступали в довольно глубокие лужи, но я не обращал на это внимания. Навстречу шли войска, сзади грохотал Калининский фронт. От своего отряда раненых я отстал. Идти было очень трудно. Высокая температура, рот не открывается, за правым ухом долбила пульсирующая боль. Проходя до- вольно хорошо уцелевшую деревеньку, присел на лавочку у ворот одного дома отдохнуть. Вышла из дома старушка, пожалела меня и даже вынесла кружку мо- лока. Перекошенным ртом с большим усилием выпил его. Так я прошел более семнадцати километров до следующего полевого передвижного госпиталя. 3 апреля через эвакопункт в г. Торжке был эвакуирован в Москву в специализи- рованный челюстной госпиталь. После – операция, перевязки, лечение, снова эвакуация вглубь страны, в Казань, и в августе 1942 года – увольнение из армии со снятием с учета и возвращение в родной Свердловск. май, 1995 М анчжурия. Ночь 7 на 8 августа 1945 г. 172 танковая бригада, где я командую ротой, сосредоточилась на правом берегу Уссури. Четко и слаженно работают саперы на сооружении причалов для переправы танков. Подходят катера, на буксирах-понтонах. На левом берегу уже пехота, саперы и подразделения мо- топонтонного батальона. Согласно приказу рота, которой я командую, пере- правляется первой из танковой бригады. Левый берег, тихо, никого. Три танка буквально спрыгивают с понтонов и уходят в район сбора, в ки- лометре от места высадки. В ожидании остальных машин остаюсь на берегу один. Мало ли что – держусь ближе к урезу воды. Вскоре приходят еще четыре понтона, а через полчаса на пункте сбора рота в полном своем составе. Быстро организовано боевое охранение. Через час командир бригады ставит задачу на всю глубину наступления. Рота назначается в головную походную заставу (ГПЗ), ей придается взвод автоматчиков, отделение саперов и противотанковое орудие на автотяге. Удаление от бригады полтора–два километра. Из-за силь- но пересеченной местности (сопки, дефиле) радиосвязь непостоянна. Войти в прорыв хорошо помогли «Катюши». Началось непрерывное движение впе- 42 Из воспоминаний военных лет сергей григоров архитектор, член Союза архитекторов России, преподаватель УралГАХА