Архитектор на фронте и в тылу

работой на объектах гарнизона и дежурством в госпиталях. Как сон пролетели два года, и закончился первый период моей военной службы к моему глупому разочарованию одновременно с окончанием Великой Отечественной войны – к маю 1945 года. Принять участие на полях сражений на западных фронтах мне не привелось. От первого периода военной службы у меня осталась награда Нар- кома обороны страны – нагрудный знак «Отличник РККА». Это редкая награда. Для меня она была первой высокой наградой. Я ее особо чту. Вручили мне и ме- даль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 г.г.» С мая 1945 года начался второй период моей армейской службы. Меня, офицера-медика, направили из училища в Москву за назначением в часть. Глав- ное санитарное управление Красной Армии решило быстро – вручили пред- писание и я оказался в военном эшелоне. Куда он шел – неизвестно. Спраши- вать не велено. Сказали лишь коротко: «В распоряжение начальника эшелона. А там – встретят». Добирался до части почти месяц. Через всю матушку-Россию. Встретили аж в Хабаровске, где меня определили в 16 армию. Длительная до- рога носила однообразный характер, но и она скрашивалась отдельными эпи- зодами. В моей памяти надолго сохранился лирический эпизод. Эшелон в пути был уже третью неделю. Куда он идет и «где опустит свои копыта», как сказал бы известный поэт, никто не знал, и вдруг в тайге, на одном из забайкальских пе- регонов, не доезжая Читы, послышалась музыка. Играл незамысловатый квар- тет – губная гармошка, медная духовая труба и баритон, а вместо барабана такт отбивался по двери вагона чем-то твердым, завернутым в мешковину. Затем в мелодию включился голос – сильный приятный тенор:

«Тихо вокруг, сопки покрыты мглой... Вот из-за туч блеснула луна, Могилы хранят покой...»

То был знаменитый шатровский вальс. Его задушевная мелодия плыла над эшелоном, остановившимся в тайге. Солдаты высыпали из вагонов, и некото- рое время молча стояли зачарованными, а затем парами стали вальсировать между путей. Всем стало совершенно очевидно, куда и зачем мы едем. А мело- дия и слова продолжали плыть над составом:

«.. .Тихо вокруг, ветер туман унес... На сопках Манчжурии воины спят И русских не слышат слез...»

Покинули мы вагоны в Хабаровске. Далее путь лежал на пароходах по ве- личавому Амуру, а затем по Татарскому проливу. В Николаевске-на-Амуре ста- ла известна дивизия, в которой было суждено продолжать военную службу, а в Александровске-на-Сахалине я уже знал и полк. Его называли «хозяйством Чупина». Это была фамилия подполковника, командира стрелкового полка. Пришлось преодолеть еще десятки километров на попутной машине и даже пешком, прежде чем удалось «опустить свои копыта». Итак, военным фельдшером 157 стрелкового полка 79 стрелковой дивизии осенью сорок пятого вместе со своими однополчанами я принял непосред- 46