CA альманах

союз архитекторов россии, январь–октябрь 2010

184

товарного знака для табачного синдиката «Махор- ка», выполненного на фасаде павильона в 1923 году. Далее цилиндрическая форма присутствует в двух конкурсных проектах 1924 г.: павильона газеты «Ленинградская правда» в Москве, где многоярус- ная цилиндрическая башня (с лестницей и подъ- емником внутри) служит стержнем, на который на- низаны свободно вращающиеся вокруг нее этажи; и здание акционерного общества «Аркос», в проекте которого цилиндр присутствует дважды – в виде выреза углового объема и в форме вестибюля с сте- клянным куполом, занимающего нижнюю часть этого пространства. Укажем и на цилиндрические объемы вынесен- ного вперед по отношению к основному зданию вестибюля клуба «Каучук» и верхнего зала клуба в Дулево, проекты которых начаты в 1927 г. Но безусловным предшественником дома является про- ект клуба им. Зуева на Лесной ул. в Москве (на это указывал сам К. М.), где вытянутую структуру здания образуют пять пересекающихся и врезанных один в другой цилиндров. Следы цилиндрической темы прослеживаются и позже – в пятилепестковом объеме выступающего корпуса клуба фабрики «Буревестник» (1929–31), и, конечно, же, в конкурсном проекте здания военной академии им. Фрунзе (1930–31), в композиции ко- торой использованы 12 цилиндрических объемов, выстроившихся как на военном параде в колонну по три. Есть указания самого К. М. на символический смысл этого «строя» цилиндров. Построив свой собственный дом, Мельников начал разрабатывать эту систему и для массового

строительства. В 1929 г. он предложил три проекта: в первом пять цилиндров блокируются в линию с винтовыми лестницами в местах их пересечения; во втором, доме-коммуне, три цилиндра, врезан- ные в центральный, в котором размещен общий холл-столовая, образуют в плане трехлепестковый цветок; а в третьем использована только кладка стен «системы Мельникова», а сам дом имеет форму из- ломанной цепочки. Тема цилиндрического дома развивалась и на- шла бы дальнейшее применение в последующих работах Мельникова, не будь он обвинен в «форма- лизме» и отстранен от реальной архитектуры. Строя себе дом, он вряд ли подозревал, что волею судеб дом станет местом многолетнего заточения для его творца. Говоря об исторических прототипах цилиндриче- ского дома, я бы хотел остановиться только на рус- ских корнях, опуская любые, во многом очевидные, варианты – от архитектуры барокко, которую Мель- ников очень любил, до американских элеваторов, на что указывает американский исследователь Ф. Старр. Если говорить о структуре дома (пересечение разновысоких цилиндров), то наиболее точный про- тотип мы находим в классицистических церквях конца XVIII-начала XIX вв., в которых к центральной двусветной ротонде примыкают, а часто и врезаются, т. н. ротондальные (превышающие 3/4 круга в плане) апсиды. Наиболее убедительные примеры: церковь Косьмы и Демьяна на Маросейке в Москве (1791–93), или Никольская – в Летове (1778–83), или Петро- павловская – в Петропавловском (1805). Обе под Москвой.Многим посетителям дома, естественно,

приходят на память и круглые башни русских мона- стырей, с их окнами-бойницами, расположенными в шахматном порядке, на что указывал, например, Ми- хаил Алпатов, известный знаток русского искусства. Думаю, что оба предположения достаточно верны, а органичность «вживания» старой, клас- сицистической мебели в атмосферу дома еще раз убеждает в этом. Но в любом случае, первым «прародителем» дома является сам Мельников, который всегда достаточ- но категорично отстаивал автономию своих идей и проектов. Он, действительно, обладал уникальной природной изобретательностью и дерзким вообра- жением, создавал архитектуру, как он сам говорил, на грани возможного. Любую, на первый взгляд, самую обыденную за- дачу он переводил в сферу острого, динамичного столкновения сил, застывших на мгновение перед отчаянным рывком в неведомое. Даже дом для сво- ей семьи он превратил в профессиональное кредо, выразив и свои взгляды и самого себя. Поэтому мы вправе очередной раз говорить о доме как «автопор- трете» Мельникова, об их нераздельном единстве. Со смертью Константина Степановича, личность ко- торого наполняла и одухотворяла дом, часть обаяния его архитектуры ушла безвозвратно.

* полный текст статьи читайте в издании «Дом Мельникова». Заказ издания на сайте www.avangard-ru.org