О возникновении, становлении и развитии общественной творческой организации свердловских архитекторов

случае мне становилось скучным уж после первой главы. Взять хотя бы такие строки «... в основу деятельности СО СА положить решения XXII съезда КПСС и программы КПСС, принятой съездом ...» . Согласитесь, тянет ко сну. Во втором случае с фотографиями проектов я ловил себя на мысли, что все это видел уже неоднократно. Наверное, так бы и уснул к концу работы, если бы не увидел гла- за людей из второй тетради с иллюстрациями. Всмотритесь сами, и вы поймете, что я имею в виду. Будь-то выступление с трибуны, постановочная фотография во Дворце съездов в Кремле, случай- ный кадр с первомайской демонстрации, поход на лыжах или пикник в лесу, несмотря на возраст изображенных, везде это глаза детей. Да, именно, детей. Каждый раз они полны радости и даже на официальных снимках, когда нужно выглядеть «прилично» их глаза напоминают мне самого себя в детстве, когда меня просили сделать «серьезное лицо». Их глаза и выдают их. Какие бы «важные» посты они ни занимали, какие бы «важные» книги они ни писали, какие бы «важные» решения они ни принимали и какие бы «важ- ные» дома они ни строили, они всегда оставались детьми. Они как бы играли во взрослых. Проводили собрания, писали постановления, делали выговоры, во- евали с оружием в руках – они как будто делали все это понарошку, не думая о том, плохо это или хорошо, просто подражали взрослым. Они умели прощать, умели дружить, умели любить – об этом, опять же, говорят их глаза. Думаю, они не могли врать, а если врали, то это сразу было видно. Они не могли притво- ряться, а если притворялись, то это у них так и называлось. И если ты был таким же, как они, то ты тут же становился их другом. Они принимали тебя как своего, как члена семьи. Именно семьи, семьи архитекторов, а это официальное «Союз архитекторов» они писали как бы понарошку, как бы по-взрослому. Они были детьми, а значит, у них была одна жизнь. И тогда все встает на свои места. Это уже не сухой отчет «О возникновении, становлении и развитии...», а некое изложение, которое нас заставляли писать в школе, мы не понимали зачем это нужно, но писали, потому что так проси- ла учительница. Мне стало ясно почему многие архитекторы, которые сегодня ностальгируют о прекрасных временах в Союзе и вспоминают Елки в Доме ар- хитектора, на которые они сначала ходили с родителями, а потом водили туда своих детей, вспоминают некоторых именитых архитекторов, называя их тётя- ми и дядями. Потому что это была их семья, но вдруг все они стали взрослыми, у них выросли свои дети, они заняли важные должности, настроили важные дома и принимают важные решения, другими словами, им не до игрушек, им кажется, что есть более важные дела чем «ёлки» и им всем нужно кормить свои семьи, они выросли и ушли из Семьи. Теперь мне стало ясно, почему книга пролежала не востребованной более 25 лет, почему в Союзе архитекторов не проводят Ёлки, почему одни архитек- торы не могут простить другим то, что они построили, и почему я живу уже четвертую жизнь. Потому что каждый раз мы хотим все начать сначала, каждый раз, разрушая то, что у нас есть, мы строим все это заново, каждый раз мы пыта- емся занять должности в Семье архитекторов, но всегда забываем, что в семье не бывает начальников и подчиненных. Но возможно, я ошибаюсь и Союз ар- хитекторов должен оставаться таким, какой он есть, иначе кто будет принимать важные решения, например, такие, от которых зависит издание этой книги. 7