2-ая Уральская индустриальная биеннале современного искусства • каталог

main project

К 1980-м годам Советская империя простиралась более чем на три кон- тинента. Она странным образом относилась к смерти и к своему соб- ственному прошлому, пытаясь сохранить своих вождей для вечности, по крайней мере, некоторых из них. К концу 1980-х годов в империи было две мумии, помещённые в специально спроектированные мавзо- леи, одна из которых все ещё находится в центре Москвы– столицы Рос- сии; другая находилась в центре Софии, в Болгарии. Георгий Димитров умер в 1848 году; его мумия умерла в июне 1990 года и была похороне- на на Центральном кладбище города. Но как можно «умереть», если речь идёт о мумии? Древний мир знал мумификацию и пирамиды; современ- ный мир – тоже. В мире медиа, у которых проблематичные отношения со своими героями, факт физической смерти означает не так уж много – это просто свойство материи, которое имеет мало отношения к вечно- сти: в виртуальном мире вы можете продолжать жить и живете вечно. В наши дни не получится мумифицировать героев, не стоит даже ста- раться, они являются в большей степени виртуальными существами, чем физическими. Однако 12 надувных объектов-мумий Лучезара Бояджи- ева подразумевают, что, вероятно, призрак героя мумифицировать все- таки можно. Поэтому их можно надувать и сдувать по своему желанию ежедневно, еженедельно или ежемесячно; можно «использовать» своих героев, когда это необходимо, надув их; можно освободиться от них, спу- стив воздух. Нейтрализовать историю, превращая её героев (чьих-либо героев) в надувные куклы, – даже тех, которые появились совсем недав- но, как например Стив Джобс, – это игровая установка – можно либо играть с героями, либо почитать их; нет никакой необходимости в широ- кой публичной дискуссии; нет необходимости в соревнованиях и огром- ных расходах на строительство памятников: можно просто создавать на- дувные куклы, которые любой человек сможет иметь у себя дома – так в прежние времена обычно брали домой из паломничества воспоминания о своих божествах. Вопрос лишь в том, как воссоздать такое восприятие прошлого, как если бы оно происходило здесь и сейчас.

B y the 1980ies the Soviet Empire stretched over 3 continents. It had a strange attitude to death and to its own past; it wanted to preserve its leaders for eternity, at least some of them. By the end of the 1980ies there were two mummies in the Empire placed in specially designed mausoleums—one is still in central Moscow, Russia; the other one used to be in central Sofia, Bulgaria. George Dimitrov died in 1948; his mummy died in June 1990 and it was buried in the Central Cemetery of the city. But how can you “die” if you are a mummy? The ancient world knew mummification and pyramids; the modern world as well. In the media world of today, which has a problematic relation to its heroes, the fact of physical death does not mean much—it is merely a material happening that has little to do with eternity—in the virtual world you can and you do live forever. Nowadays you cannot mummify your heroes and it is not even worth attempting it—they are more virtual then physical beings... However, Luchezar Boyadjiev’s set of 12 inflatable mummy-like objects implies that maybe you can mummify the ghosts of your heroes. Then you can have them blown up and down at will on daily, weekly or monthly bases; you can “use” your heroes when needed by inflating them; you can be free of them by deflating them… Defusing history by transforming its heroes (anybody’s heroes) into inflatable dolls, even the most recently denoted ones such as Steve Jobs, is a playful attitude—one can either play with or revere the heroes; no need for extensive public debate; no need for competitions and huge spending on construction—you can just produce inflatable dolls that anybody can have at home—in the past they used to take back home from a pilgrimage souvenirs of their deities. The question is how to construct an attitude to the past as being present here and now.

79