Домик в Кунаре. Цветы и голуби кузнеца Кириллова

стало известно, что в земле Пермь живет чудь, наполовину в земле (т. е. в полуземлянках), говорит на своем языке, поклоняется идолам.

В XV–XVIII веках повсеместно на Урале бытовали предания о чуд- ских городищах, связанные с вполне реальными остатками древних поселений. Эти повествования несложны, сюжет едва намечен, роль их сводилась к указанию места, где в древности было поселение чуди. С чудскими могильниками, буграми, насыпями связана группа пре- даний о гибели чуди на тему «чудь заживо себя погребла» или «чудь ушла в землю». Священник А. Е. Оглоблин, первым опубликовавший исторические материалы об Аятской слободе, со слов местных жите- лей записал: «...в те незапамятные времена, когда начала появляться и расти в Зауралье белая береза, населявшие тогда Приаятский край чудаки, приняв это обстоятельство за предвестие неминуемого рас- пространения державы Белого царя и на их дикую независимость, все единовременно кончили свое существование самоубийством. Они выкопали огромные ямы кубической формы, покрыли их зем- ляными насыпями, и, подрубивши подпоры, на которых временно утверждались потолки с землею, таким образом, заживо похоронили себя со всем своим имуществом». Историческое же объяснение преданий о гибели чуди совершенно простое: их распространению способствовали события второй поло- вины XV века, когда Пермь была присоединена к Москве и началось активное заселение русскими Приуралья и Урала. Хозяева этих зе- мель были бесцеремонно потеснены и вынуждены были уйти дальше на север и северо-восток, став предками нынешних хантов и манси. Однако некоторое количество угров (вогулов-манси, остяков- хантов) и терсяков (тюркизированных угров) в первой половине XVII столетия все еще проживали в окрестностях Аятского озера и по берегам ближних речек. Именно они стали основным подат- ным населением образованной в то время Аятской ясачной волости. Ясак (ежегодный пушной налог), правда, выплачивался ими нере- гулярно и далеко не в тех количествах, как мечталось русским вла- стям. Последнее обстоятельство легко объяснить, учитывая малую заселенность Аятской волости: если в 1629 году среди плательщиков ясака числилось 53 человека, то к 1651 году их количество сократи- лось до 30. Характерно, что в документах того времени они назы- ваются то вогуличами, то татарами. Понятно, что администрацию созданного в 1598 г. Верхотурского уезда значительно больше волно- вал сбор налогов, а вовсе не проблема этнической принадлежности аборигенов. 162