LAB #2(41) 2008

LAB interview _

Эта форма – одна из моих любимых, и вот почему: в любой ситуации человек прак- тически любой культуры может понять, едва увидев ее, что это «дом». Касательно проекта Tokyo Apartment, когда я разрабатывал его, я хотел, чтобы это была одно- временно и новая форма городского жилья, и новый урбанистический экспириенс. Состыковать «дома» – это совсем не то же самое, что состыковать «коробки». Думаю, разница здесь очевидна. Конечно, этот проект, в известной степени, невероятный, но, одновременно, это мечта, а мечты имеют свойство сбываться. Более того, у этой мечты есть… зацепки в реальности, что ли. Например, наличие двускатных крыш в соединении – это система вентиляции, они создают полости, в которых воздух может свободно циркулировать. Но для меня это прежде всего система свободного переме- щения над городом, там, можно заметить, мы спроектировали внешние лестничные пролеты. Это реализация фантазии, конечно, но эта фантазия делает возможным Токио, который никогда не существовал, и одновременно приближает реализацию этой возможности. Потому что она продумана. Проект Primitive Future House напоминает наследие метаболизма. Оказал ли он на вас какое-то влияние? Я уважаюметаболистов, но в моей и их методологиях просматриваются ощутимые различия. Для них важным было присутствие «ствола» – оси, центра, если хотите, на котором нарастали все прочие объемы. Это очень центричная архитектура, и жителям пришлось бы приспосабливаться к ней – она основана на теории, сами понимаете. Мой же проект основан на доскональном изучении местности, и его функциональ- ность и структура сформированы локальными различиями – она децентрализована, и продиктуй мне местность другую форму, она была бы другой. По-моему, именно децентрализация и внимание к участку и есть ключ к новой архитектуре. Я знаю, что вы читаете лекции. Какую основную мысль вы пытаетесь донести до своих слушателей? Я хочу, чтобы они забавлялись, думая об архитектуре, чтобы не были слишком серьезными. Помню, сам я любил такие лекции, после которых мне хотелось что- нибудь спроектировать. Видите ли вы какие-то проблемы в современной архитектуре? И волнует ли это вас вообще? Думаю, самая главная проблема, которой смотрит в лицо современная архитек- тура, – это попытка установить свое место в современном мире. Я имею в виду, необходимо быть адекватным происходящему – эре информационного взрыва и инвайронментализма*. Это большие перемены, поскольку еще до сих пор продол- жается определенный диктат модернизма, во время существования которого не было ни того, ни другого. Иногда архитекторы относятся к своим проектам как к «возможности самоутвердиться на деньги заказчика». Как вы относитесь к тем людям, для которых проектируете? Насколько глубоко погружаетесь в их жизнь? Часть моего творческого метода состоит в том, чтобы найти новые формы в диало- ге с моими заказчиками. Я, слава богу, счастливый в этом отношении человек – мне встречаются люди, которые разделяют мой энтузиазм относительно целей архитек- туры. Мы становимся хорошими друзьями, поскольку восприятие наше близко. Что вы никогда, возможно, не станете проектировать? Почему? Я бы никогда не стал заниматься дизайном ради дизайна или архитектурой как жестом – это моя принципиальная позиция. По-моему, всегда стоит хорошо обдумать то, что делаешь. Целесообразно созерцать и размышлять и проектировать со всем возможным вниманием к мелочам. Для какой страны вам хотелось бы что-нибудь построить? Или место не играет при- нципиальной роли? Думаю, очень много приключений и открытий ожидает меня, ведь есть так много неизведанных стран. Поэтому место не играет для меня принципиальной роли, мне все интересно. Я, положительно, хочу проектировать во всех возможных пространс- твах.

* инвайронментализм – диктат приоритета окружающей среды

88

№2 _ 41 _ 2008