TATLIN NEWS #59

вокупность, нерасторжимость. Надежда переждать «минуты роковые» истории тщетна. Всякая деятельность непре- рывна, необходимость найти себя, опреде- литься – это и есть умение ощутить свое ме- сто, свою роль в динамике развития профес- сии. Музей В.В. Маяковского – автор сценар- ной концепции Т. Поляков; автор экспо- зиции музея – Е. Амаспюр при участии ху- дожников – А. Волкова, И. Лубенникова, И. Обросова, Т. Нариманбекова, Т. Сажина, А. Фоминой, Н. Мешкова и С. Смирнова; ав- тор архитектурно-пространственного реше- ния музея – А. Боков при участии Е.Будина, Б. Чернова и И. Иванова. Что бы ни говорилось и ни писалось о му- зее, разговор о нем начинать нужно с благо- дарственного слова в адрес его директора С. Стрежневой. В трудное для экспериментов время, под неусыпным оком надзирающих ин- станций, она на несколько лет превратила му- зей в экспериментальную площадку для про- верки возможности осуществления самых острых литературно-научных концепций, для демонстрации своего рода экспозиционных новелл; для поисков новых средств и компо- зиционных закономерностей экспозиционно- го искусства: для максимального раскрытия творческих индивидуальностей как музей- ных исследователей (здесь этот термин боль- ше подходит, чем привычно звучащее «на-

В процессе раскладок «пасьянс» экспо- натов в определенный момент складывается так, что информация от группы экспонатов становится больше, чем сумма информации от каждого из экспонатов в отдельности. Эта дополнительная информация и есть суть экс- позиционного комплекса. Безликость, единообразие многих, особен- но мемориальных музеев, экспозиция кото- рых сводится к комплекту среднего качества мебели красного дерева, реже – карельской березы, с добавлением немногих предметов из бронзы, фарфора и стекла, ни один из ко- торых не содержит и намека на характеристи- ку мемориального лица и его окружения. Вспоминаю один рассказ. Я вырос в общи- тельной интеллигентной московской семье. Дом всегда был полон друзей, а значит, в нем не переставали звучать разговоры и моно- логи, многие из которых я запомнил на всю жизнь. В.Н. Голицын, описывая московский быт начала века, в доказательство того, что не дотошное следование нормам хорошего тона, а раскованность, непосредственность, свобо- да личности, выражающаяся в свободе пове- дения, являлись характерными чертами рус- ской аристократии, привел такой пример. Отличить дворянский особняк от дома купца было, на первый взгляд, невозмож- но – устанавливать колонны на фасаде к это- му времени было разрешено всем сословиям, мебель красного дерева была неотъемлемой частью любого интерьера, но в доме дворяни- на пахло жидкостью от клопов, потому что в деревянном зачастую особняке с резной ме- белью обязательно заводились клопы. В доме же купца пахло одеколоном, которым опры- скивали детали интерьера, чтобы не пахло жидкостью от клопов. Так и многие наши му- зеи, особенно мемориальные, лишенные сво- его «запаха», не возбуждают интереса у по- сетителей. Не более продуктивным, если, конеч- но, речь не идет о смене профессии, а имен- но о временном пережидании смутного вре- мени, кажется мне и занятие исключительно станковым искусством. Станковое искусство для художественного проектирования – это, с одной стороны, его культурный ареол, сфе- ра его профессионального существования, с другой стороны, это средство его деятельно- сти. Основное кредо методики художествен- ного проектирования – средство деятельно- сти – определяется в процессе (процедуре) деятельности, осознается как средство и воз- вращается в ту же деятельность, поднимая ее на новый, более высокий уровень, обеспе- чивая тем самым и более высокий уровень, более глубокий срез решения проектной за- дачи. Занятие же поиском средств вне про- цедуры деятельности приводит к тому, что средство стремится стать самоценной сущно- стью деятельности, разрушая при этом ее со-

поэзии», выставки А. Тавризова, посвящен- ные творчеству Высоцкого, а также ряд экс- позиций автора этих заметок, таких как «Пор- треты неизвестных» в литературном музее А. С. Пушкина и «К 90-летию А. Блока» в Госу- дарственном литературном музее. Все эти выставки отличает оригинальность, ясность, строгость и острота литературной и собственно художественной композиции; от- сутствие описательности, субъективная ав- торская избирательность и символичность отобранных для экспозиции экспонатов. Однако законы построения экспозицион- ной новеллы – музейной выставки – не при- годны для стационарной, исторически осмыс- ленной, многосюжетной музейной экспози- ции, именно это и является причиной многих недостатков стационарной экспозиции музея Маяковского. Главный герой экспозиционной новеллы – ее автор, его замыслу полностью подчинены как сюжет, так и поведение действующих лиц. В экспозиционном повествовании, если уж мы пользуемся литературоведческой терми- нологией, все – это сотворение автором не- коего экспозиционного мира, в котором герои ведут себя не по его воле, а, зачастую, вопре- ки ей, как утверждал Л.Н. Толстой, по законам созданного им, автором, мира. Музейная экспозиция – определившийся или, может быть, определяющийся вид искус- ства, который имеет собственные законы или,

Безликость, единообразие многих, особенно мемориальных му- зеев, экспозиция которых сводится к комплекту среднего качества мебели красного дерева, реже – карельской березы, с добавлением немногих предметов из бронзы, фарфора и стекла, ни один из кото- рых не содержит и намека на характеристику мемориального лица и его окружения

точнее, закономерности построения художе- ственной формы. Можно искать новые зако- номерности, расширяя этим границы вида, но нельзя уничтожать уже определившиеся, ина- че этот вид погибнет, а если и сложится но- вый, то к искусству музейной экспозиции он уже прямого отношения иметь не будет. Это и происходит в складывающихся сейчас искус- стве аранжировки пространства и в искусстве инсталляции. Интересно отметить, что эти- мология слова инсталляция связана с актом посвящения в сан высших иерархов церкви, т.е. речь идет именно об искусстве перевода предмета из его обыденного значения в зна- чение конечное, что соответствует и основ- ной задаче искусства музейной экспозиции. В моем представлении, искусство музей- ной экспозиции строится, как минимум, на

учный сотрудник музея»), так и художников- экспозиционеров. Выставки «Маяковский и лубок», «10 дней из жизни Маяковского», «Маяковский и про- изводственное искусство» помогли станов- лению и признанию таких мастеров экс- позиционной деятельности, как Т. Поля- ков Е. Богданов, С. Черменский, Е. Амаспюр, Л.  Озерников. «Экспозиционная новелла»... Думаю, что этот термин можно и нужно включить в музееведческую науку, определить его как в литературно-экспозиционных, так и художественно-экспозиционных характе- ристиках. В одном ряду с уже названными выставками следует рассматривать несколько экспозиций Варшавского музея А. Мицкевича, выделив особо выставку «Три века польской

ТАТLIN news 5|59|88 2010

115

theory