Письмо о войне

Леонид Троицкий

письмо о войне

Некоторые в жизни делают больше, но я сделал все, что смог.

Портрет Л.М. Троицкого. Фото из личного архива семьи

Леонид Троицкий

письмо о войне

Екатеринбург 2015

УДК 94(740)«1941/1945»-94 ББК 63.3(2)622ю14 Т708

Письмо о войне (автор: Троицкий Л.М.) Екатеринбург: TATLIN, 2015. – 124 с.

ISBN 978-5-000750-62-9

«Письмо о войне» – это полевые записки солдата, прошедшего Великую Отечественную от начала до конца, дневниковые заметки отважного стрелка пехотной дивизии 32-й армии Карельского фронта. Автор данной книги, Леонид Михайлович Троицкий, участвовал в боях в Карелии, от Петрозаводска до Мед- вежьегорска, три раза был в окружении, ходил в атаку, служил в заслонных отря- дах – иными словами, долгими, полными отчаяния и радости, месяцами смотрел опасности в глаза. Но лишь спустя 20 лет после возвращения c фронта, когда на сердце затянулись раны, ветеран Троицкий взялся за письмо. Каждый год, ко дню 9 мая, он ездил на поля бывших сражений, поминал дорогих товарищей, думая, что все это в последний раз. И 22 мая 1982 года он умер в поезде прямо по пути домой. Целых 17 лет, вплоть до последних дней жизни, Леонид Михай- лович восстанавливал в памяти былое, и только сейчас, спустя столько времени, его «Письмо» было найдено и впервые издано при поддержке внука Алексея Бердышева – в виде полноценного сборника реальных, захватывающих сердце и дух историй. Эта книга важна как вечное напоминание о трудной дороге войны, которое будет передаваться последующим поколениям, словно секрет, рассказан- ный дедом любимому внуку.

© Троицкий Л.М., текст, 2015 © KUKUDESIGN, дизайн и верстка, 2015 © TATLIN, издание, 2015

к читателю В детстве я не слышала от отца рассказов о войне – а роди- лась я в 1946 году. Пройдя всю войну и вернувшись домой живым, отец хотел просто жить, растить детей, работать, любить. Он очень любил маму и уважал ее. Любил Россию – и это не высо- кие слова, это правда. Любил Урал, его природу, честно говорил, что лучше края нет. Он хорошо рисовал маслом – у нас дома висела его картина. Любил охоту на уток и эту любовь при- вил сыновьям. С увлечением занимался садом – там было много яблонь, разные сорта малины, крыжовника, смородины, клубни- ки. Ухаживал за ним сам, читал книги по садоводству, увлекся пчеловодством, закончил заочно курсы при Московской сель- скохозяйственной академии по этой отрасли. Прекрасно играл на гитаре и балалайке, а мама хорошо пела. Создал семейный фотоархив. Вел календарь погоды, годами отмечал темпера- туру и осадки. Делал выводы. Просил маму отмечать дневные показатели по температуре (она забывала и немного хитрила). Зимой нам шил шубенки, рукавицы из овчины. Мне сделал сам мои первые маленькие лыжи. Рисовал нам новогодние газеты для школы, готовил новогодние карнавальные костюмы. Жизнь шла, а война сидела у него глубоко в сердце, и о ней он заговорил, когда стал старше. Мама рассказывала, что, вер- нувшись с фронта, отец заболел. Врачи ему сказали, что у него сердце, как у 70-летнего старика. Закончил свой жизненный путь наш отец 22 мая 1982 года в возрасте 69 лет в поезде: он ехал из Карелии, где посетил места боев своего полка. Он умер достойно, так же, как жил, воевал и работал. В Кировской

5

области, Зуевском районе его сняли с поезда мертвым: не выдер- жало сердце ветерана, и до своих 70 лет он не дожил. Его привез- ли домой его сын, Троицкий Олег Леонидович, и зять, Бердышев Юрий Иванович. Только тогда, когда я прочитала его «Письмо о войне», я поняла, что не поехать в Карелию он не мог. Прочитав «Письмо о войне», я выражаю глубокую благодар- ность своему отцу Троицкому Леониду Михайловичу от имени его жены, детей, внуков и правнуков, его родственников. Спаси- бо ему и от имени тех солдат, что шли с ним по трудным доро- гам войны – он их всегда помнил, и погибших, и живых. Мы будем передавать его письмо другим нашим поколениям, чтоб зна- ли, чтоб помнили, что такое война, и как защищали солдаты свою Родину.

Дочь Л.М. Троицкого Любовь Леонидовна Бердышева

6

Может быть, мои внуки поинтересуются, как жил и воевал их дед, и почему у него на старости лет тряслись руки.

Немного о себе Дело подходит к 70 годам. Не знаю, много это или мало? Если считать в масштабе Вселенной, то моя жизнь – это миг, а если ме- рить временем, отведенным одному человеку, то это уже не так мало. Мне приходилось слышать в детстве рассказысвоих дедушек и бабушек со всеми подробностями. Я могу судить, как они жили, чем питались, что носили, как проводили время, какие были тогда войны. Моя бабушка подробно рассказывала, как она в молодости со своей мамой ходила пешком из-под города Челябинска в Вер- хотурье к мощам Симеона Праведного 1 , а ведь это путь примерно в пятьсот километров по проселочным дорогам и лесам. Наши ро- дители пережили Первую мировую войну, революцию 1917 года, индустриализацию, коллективизацию – это я уже видел своими глазами. Я строил Челябинский тракторный завод, Соликамскую ка- лийную фабрику, Челябинский ферросплав и многое другое. И на нашу долю выпало участвовать в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов. Многим из нас не пришлось вернуться к родным семьям, а сколько калек бродит без рук и ног, у многих и теперь в плохую погоду болят раны… Реки крови пролило наше поколение за честь и независимость нашей Родины. Сколько страха, слез, разрухи, горя перенес наш народ!

1 Симеон Верхотурский (Симеон Меркушинский; ок. 1607–1642) – свя- той Русской православной церкви, почитается в лике праведных, по- читается как небесный покровитель уральской земли.

7

Я сам солдат. Мало осталось тех, кто прошел всю войну. Сколь- ко погибло смертью храбрых на наших глазах, и мы, живые, о них можем рассказать больше, чем о себе. Разве можно забыть о тех, кто в тылу, на фабриках и заводах, на полях ковали победу? В то время было только два главных лозунга: «Все для фронта, все для победы» и «Смерть немецким оккупантам». Хотелось бы побывать на местах боев, увидеть, как чтят моги- лыпавших героев вМедвежьегорске 2 , Повенце 3 . Но Карелия очень далеко от Урала, да и здоровье начинает сдавать. Там, на фронте, я, подставляя свою голову под пули, заживо умирал, боялся, по- том смирился, потому что мне казалось, что все на фронте обре- чены на смерть, спокойно смотрел опасности в глаза, и мой страх исчезал. Многим помогал после боя, многих хоронил, уложив на хвойные ветки, накрыв им лицо пилоткой. Думаешь: «Ведь я сегодня утром курил с ним одну папироску, а его уже нет; дома у него, наверное, есть мать, жена, дети, и они не будут знать, где он похоронен». Берешь в руки автомат – и дальше по фронтовым дорогам. Родина – это главное из всех слов, и его может понять тот, кто находится за пределами своего государства. Недаром к слову «Ро- дина» прибавляют слово «Мать». Это честь – защищать Родину- Мать 4 . Я был призван на войну рядовым бойцом, в военном биле- те у меня была указана военная специальность ВУС-1 5 (стрелок), 2 Медвежьегорск (карел. Karhumägi, фин. Karhumäki) – город в России (с 1938), в Республике Карелия, расположен на берегу Онежского озе- ра, в 152 км севернее Петрозаводска. 3 Повенец (карел. Poventsa) – поселок городского типа в Медвежьегорском районе Карелии, Начальный пункт Беломорско-Балтийского канала. В годы Великой Отечественной войны отступавшие красноармейцы взор- вали плотину водохранилища, и водяной вал смыл гидротехнические сооружения и постройки Повенца. После войны отстроен заново. 4 Родина-Мать – один из широко распространенных образов, исполь- зовавшихся советской пропагандой во время Великой Отечественной Войны. Своим происхождением советский образ Родины-матери обязан плакату Ираклия Тоидзе «Родина-мать зовет!». 5 ВУС – военная специальность военнослужащего и военнообязанного для его учета и использования в военном деле России

8

а окончил войну я в чине старшего сержанта 6 , в должности полко- вого вычислителя. Полк у нас был под номером 856, 313-й стрелковой пехот- ной дивизии. В дивизии у нас было три пехотных полка – 1068-й, 1070-й и 1072-й. Нам были приданы батарея 45-миллиметровых противотанковых пушек, минометные батареи и даже 78-милли- метровые пушки в пехотных полках. Мы имели два дивизиона, в каждом дивизионе по три батареи. Пушки у нас были 122-мил- лиметровые гаубицы, дальность стрельбы 18 километров, веси- ли 3 тонны. В конце войны нам дали 76-миллиметровые пушки с дальностью стрельбы 14 километров, легкие, скорострельные. Наша дивизия входила в 32-ю армию Карельского фронта 7 . В этой дивизии я был от начала и до конца войны. Начал с вычислителя на батареях и окончил вычислителем полка. Мне нужно было на- ходиться на наблюдательном пункте, откуда я видел своими глаза- ми все события на поле боя. Случалось всякое: бывало, отступали организованно, а бывало – бежали, кто как мог. Тяжелое это вре- мя – отступление, наступать легче. Я был три раза в окружении, ходил в атаку, участвовал в штурмах, служил в заслонных отря- дах, месяцами не выходил из боев. Это значит, мы были не бриты и не мыты, не узнавали друг друга с виду, только по голосу. 6 Старший сержант – воинское звание в армии России и ряда других стран, по рангу выше сержанта и ниже старшины. 7 Карельский фронт – оперативное объединение Красной армии Воору- женных Сил СССР в годы Великой Отечественной войны. Просуще- ствовало с августа 1941 года по ноябрь 1944 года. В августе – сентябре 1941 года войска фронта остановили врага, предпринимавшего попытки завладения Заполярьем, и вынудили его перейти к обороне. С сен- тября 1941 года по июнь 1944 года войска фронта держали оборону по линии: река Западная Лица (60 километров от Мурманска), Ухта, Повенец, Онежское озеро, река Свирь. 15 ноября 1944 года, после выхода Финляндии из Второй мировой войны, фронт был расформи- рован. Карельский фронт имел самую большую протяженность среди всех фронтов – до 1600 км в 1943 г. Это единственный из всех фронтов, который имел особо сложные природно-климатические особенности и не отправлял в тыл страны на ремонт военную технику и вооружение. Этот ремонт делался в специальных частях и на предприятиях Каре- лии и Мурманской области. Только на Карельском фронте для подвоза грузов использовались такие виды транспорта, как оленьи и собачьи упряжки. На Параде Победы сводный полк Карельского фронта шел первым. С тех пор традиционно на парадах 9 мая знамя Карельского фронта несут первым среди знамен фронтов.

9

Есть, наверное, мнение, что если ты не защищал Москву, Сталинград, если не имеешь орденов, значит, ты плохо воевал. А что же можно сказать о тех, которые не имеют орденов и лежат в братских могилах? Бои под Москвой и за Сталинград имели большое стратеги- ческое значение, но без боев и на других фронтах победа была бы невозможна. Я участвовал в боях в Карелии, от Петрозавод- ска до Медвежьегорска. По левую сторону от нас, в окружении, был Ленинград, по правую сторону – незамерзающий порт Мур- манск, через который мы круглый год держали связь с нашими союзниками Англией и Америкой. В 1941 году, после сдачи врагу г. Медвежьегорска, я был награжден медалью «За боевые заслу- ги». В 1943 году мне присвоили звание «Мастер артиллерийского огня» и выдали нагрудный знак «Отличный артиллерист». В 1945- м мы победили Финляндию и поехали добивать врага в Германию. Мы окружили противника в Данциге, Гдыне и закончили войну на острове Волин 8 9 мая в 6 часов вечера. В 1945 году в Германии я был награжден второй медалью «За боевые заслуги». Молодцы ребята Повенецкой школы, которые мне писали, по- сылали местную газету, рассказывали о братской могиле, о празд- новании Победы. Я им написал ответ и выслал букет цветов и лен- ту с надписью: «Мертвым от живых. Дорогим уральцам, героям 313-й стрелковой дивизии, отдавшим свою жизнь за честь и не- зависимость земли Повенецкой. От ветерана 313-й стрелковой пехотной дивизии Л.М. Троицкого 9 мая 1975 года». Эти цветы и ленту ребята получили и возложили на братскую могилу, при- чем это было поручено лучшим ученикам школы. Мне это было приятно. Карелия! Хочется посмотреть своими глазами, как теперь там живут люди. Ведь война там оставила пепел и разруху. Вот неболь- шой населенный пункт Повенец – всего 1500 жителей, а как до- рого за него заплатили, сколько погибло солдат. А сколько крови пролито за Медвежьегорск! Там, под Медвежьегорском, загради- тельный отряд из 17 человек, в котором я был, попал в окружение. Мы стояли насмерть и удержали линию фронта. Медвежьегор- ский штурм. Отбили противника, но это нам досталось дорогой

8 Волин (польск. Wolin) – остров в Балтийском море, принадлежащий Польше. На острове находится город Волин.

10

ценой: 743 человека положили на площади города, а сколько умерло в госпиталях? Разве могут забыть такое живые? Уральцы говорили: «Теперь Карелия – кровная сестра Урала». И грузины говорили: «Карелия и Грузия – кровные сестры». Я Карелию чув- ствую, как родную землю. Перед началом войны Начало 1941 года. Отменили карточную систему, которая была введена с неспокойным положением на Дальнем Востоке. Закон- чилась война на Хасане и Халхин-Голе 9 . Были заключены догово- ра о ненападении и торговле, в том числе и с Германией. Молотов ездил в Германию, и его на вокзале встретил сам Гитлер, подхва- тил под ручку и провел к машине. В газетах писали, что на Западе неспокойно, появились заметки, что немцы подтягивают к нашим границам войска. Но жизнь шла неплохо, материальное состояние улучшалось. Страна строилась, промышленность развивалась, растили хлеб. В это время я работал в Кировграде в должности городского зем- леустроителя и находился при земельном отделе горкомхоза. Ра- бота мне нравилась, семьей я был тоже доволен. У нас росли два здоровых мальчика – Валерий и Олег. Квартира у нас с Наташей была двухкомнатная, у стадиона. 22 июня 1941 года – это, по-моему, было воскресенье. С утра мы с семьей пошли отдыхать за город: Кировград – город про- мышленный, хотелось подышать свежим воздухом. Расстелили одеяло под березой, отдыхали, малыши ели спелые ягоды земля- ники. Под вечер, часов в семь, пришли домой, и сосед вручил мне повестку. Я привел себя в порядок и пошел в горсовет . Около гор- совета стояло штук шесть оседланных лошадей – в то время ма- шин не было, пользовались ими. Зайдя в зал, я увидел там взвол- нованных людей. К нам вышел председатель горсовета товарищ Халдин и сказал, что на нашу Родину без объявления войны на- пала Германия. Нужно завтра с утра начать мобилизацию людей 9 В 1938–1939 гг. были проведены военные действия в районе озера Xасан и реки Халхин-Гол – им предшествовала развернутая Японией пропагандистская кампания по вопросу о так называемых «спорных территориях» на советско-маньчжурской границе в Приморье.

11

на фронт, и было решено не сеять паники в народе, дать людям спокойно поспать дома. За ночь полковые советы должны подго- товиться к завтрашнему дню. Я получил пакет для председателя Верхне-Тагильского 10 поселкового совета В.И. Глинских, вышел на улицу, сел на коня и поехал в Верхний Тагил. Когда я выехал из Кировграда, начало темнеть, а когда заехал на Теплую гору, наступила ночь. Верхний Тагил в основном спал, готовился к завтрашнему трудовому дню. В окнах кое-где горели огоньки, в артели «Искра» стучал движок. Это работала динамо-машина в клубе, показывали кино. Я остановил коня, закурил и подумал: «Спокойно спит и отдыхает народ, не знает, какое горе я им везу. Что будет завтра днем? Слезы, проводы…». Мне стало нехорошо. Я нашарил в кармане пакет и стал спускаться с Теплой горы. В Верхнем Тагиле заехал на квартиру В.И. Глинских, но он был в клубе. Я подъехал к клубу, попросил вызвать товарища Глинских. Механик остановил кино и вызвал его из зала . Я вручил ему пакет, Глинских при мне вскрыл его и вызвал из зала секретаря. Она вела дела с военнообязанными. Василий Иванович поблагодарил меня по дороге в поселковый совет. Я решил навестить тещу, которая жила в Верхнем Тагиле. Примерно около двух часов ночи 23 июня я был дома, вКировграде. Спалиплохо. Утромподороге на работу ячувствовал, что все знают о войне. Сообщили по радио. Да, это война. Народ собрался около Дома культуры, все плакали . Люди получали повестки в тот же день. От Дома культуры призывников увозили в Невьянск в райвоенкомат, затем грузили на поезд и отправляли по месту назначения.

Моя очередь

Трудно было пережить это время. 20 июля 1941 года дошла очередь до меня: в дверь постучал почтальон и вручил призывную повестку. 21 июля в 12 часов дня я был у Дома культуры. Меня провожала семья, знакомые. Прово-

10 Верхний Тагил – город в Свердловской области, расположенный на бе- регу реки Тагил выше по течению, чем Нижний Тагил.

12

ды, слезы. Нас на автобусе отправили в Невьянск. В райвоенкома- те было человек 600. Люди из разных населенных пунктов стояли кучками. Некоторые были «под хмельком» для храбрости. Один мужик выкрикивал: «Не плачьте, бабы, мы вам живого Гитлера привезем!» Нас сформировали в команды человек по двадцать. Наша ко- манда зашла в комнату, затем вошел командир и спросил: «Все хотят защищать Родину?». Все сказали «Да!». Тогда он назна- чил меня командиром и вручил мне пакет, который я должен был доставить в воинскую часть в городе Ижевске. Нас построи- ли, и мы пошли на станцию. Шли строем, а по ту и другую сто- роны дороги шло примерно столько же провожающих. Вокзал был полностью забит людьми. Вскоре подошел поезд. Мы по- грузились и медленно тронулись в сторону Свердловска. В по- езде только немного пришли в себя от этих проводов, слез и на- казов. В Свердловске нас завезли в тупик, загороженный забором, не  выпускали из вагонов. Старое похмелье у кого-то прошло, а кто не пил и был трезв, уже не прочь был и выпить. В вагоне было эма- лированное ведро для воды. Один смельчак крикнул: «Ну, ребята, давайте деньги, а водки я достану!» Мы собрали деньги, он взял ведро и пошел за «водой». Его охрана пропустила, и через двад- цать минут он пришел с ведром водки. Часовой ничего не запо- дозрил. Наш вагон ожил. К вечеру мы выехали из  Свердловска в Ижевск. Трудно было расставаться со Свердловском: Урал, места род- ные, тут жили, росли, мужали. Кто его знает, может быть, больше и не увидим. Мало было шансов вернуться с такой войны. Путь в воинскую часть От Свердловска до Ижевска уже не так далеко. В пути следо- вания у всех настроение было разное: кто пел песни, кто грустил, некоторые просто отсыпались. В Ижевск мы прибыли утром. Наша часть находилась в городском саду имени Максима Горь- кого. Пошли ее искать, по дороге выпили пива. Дошли до ча- сти, вручили часовому пакет. В штабе принял нас командир – это был молодой еврейчик, младший лейтенант Ю.М. Слуцкер,

13

по профессии артиллерист. Он разместил нас в парке на траве. Так мы провели ночь, глядя на звезды. На другой день нас по- вели в городскую баню, где обмундировали в солдатскую форму. После бани разместили в палатках. Вскоре появился старшина, и гражданская жизнь кончилась. Все по расписанию, учеба це- лый день до отбоя. Шли дни, пока наша дивизия не сформиро- валась. Начало армейскойжизни Как дальше сложится моя военная жизнь, я не знал. Знал толь- ко, что у меня военная специальность ВУС-1 – это значит, стрелок, и есть шансы попасть в пехоту. Скоро мы узнали, что из нас сформируют 313-ю стрелковую дивизию, и при ней будет 856-й стрелковый полк, куда и вошла вся наша команда земляков. Скоро установили новую палатку: это был штаб нашего полка. Появилось много офицеров с черными петлицами с эмблемами двух стволов на воротничках. Такие эм- блемы нашили и мы. Меня вызвали в штаб и сказали, что я буду лаборатористом 11 . Я не понимал, что это за специальность. На другой день после за- втрака меня посадили на грузовую машину и повезли за город. Через час машина остановилась около какого-то строения. Меня встретил молодой лейтенант и переобмундировал в другую одеж- ду, на которой не было ни пуговиц, ни крючков, все на завязках. Затем завел в другие двери, где было много снарядов и ящиков. Нужно было вернуть в снаряды взрыватели и уложить в ящи- ки. Лейтенант показал, как это нужно делать, и предупредил, что ошибиться нельзя: в случае ошибки мне доктор не потребует- ся, да и в гроб будет класть нечего. Я все понял, делал аккуратно. Было очень опасно и тяжело. Каждый ящик весил 60 килограм- мов, руки и поясница болели страшно. Что поделаешь – война. Для меня она уже началась. Через несколько дней меня опять вызвали в штаб. За столом сидел капитан, а рядом с ним стоял мой командир, младший лейтенант Слуцкер. Капитан спросил, где я работал на граждан-

11 Лабораторит (от лаборант) – мастеровой в артиллерийской лаборатории.

14

ке, потом показал мне стереотрубу 12 , артиллерийскую буссоль 13 и лежавший на столе хордоугломер 14 и спросил, знаю ли я эти приборы. Я их видел впервые. Капитан обратился к моему коман- диру Слуцкеру: «Научите его в три дня, как пользоваться этими инструментами». Слуцкер вытянулся в струнку и сказал: «Есть!». Я подумал, что срок для обучения небольшой, но что поделаешь – война, надо выполнять приказы. Слуцкер сказал: «Теперь ты бу- дешь вычислителем, будешь готовить данные для стрельбы. Дело очень ответственное, твоя ошибка – смерть твоих товарищей, а это в военное время – трибунал. Этому я учился в военном училище три года, а ты будешь учиться три дня. Война!» И мы приступили к учебе. В процессе обучения больше я спрашивал его, чем он говорил. Слуцкер нервничал, я его убеждал, что времени на учебу у нас нет, и я должен многие моменты уточнить. Через три дня я стал разби- раться в кое-каких артиллерийских делах, но в голове было темно, расчеты готовил робко, сильно билось сердце. Мне было непонят- но, как это снаряд за 8-10 километров должен пролететь над твоей головой и попасть в цель. Я вообще не видел пушку. Было трудно, но понятно одно: ошибка вычислителя – кровь своих солдат. Это я запомнил твердо. Наконец в учебе мы установили порядок: до обеда Слуцкер учил меня, а после обеда я спрашивал его. Слуцкер признался мне, что он не знает, как это все будет получаться в бою. Он был моло- же меня, 1920-го года рождения, окончил 3-е Ленинградское учи- лище, стрельнул на полигоне раза два – и на фронт. Уж не знаю, какой из меня получился вычислитель, но я был зачислен в 4-ю батарею второго дивизиона 856-го стрелкового полка. Теперь у меня была воинская специальность «рядовой артиллерист- 12 Стереотруба – бинокулярный перископический оптический прибор, состоящий из двух зрительных труб с окулярами, держателя, лимба и треноги. Обладает 10-20-кратным увеличением. 13 Перископическая артиллерийская буссоль – основной прибор управ- ления огнем артиллерийской батареи. Именно с помощью буссоли производится привязка орудий батареи к местности и ориентирам, выставляются направления стволов орудий. В бою с помощью буссоли корректируется огонь орудий батареи, происходит общее управление процессом ведения огня. 14 Хордоугломер – инструмент для измерения и построения углов, при- меняется в артиллерии при полной подготовке данных для стрельбы.

15

вычислитель», но пушек я не видел, на пути следования на фронт нам их дали в упакованном виде. Жизнь идет своим чередом. 856-й артполк обзаводится всем не- обходимым, начиная с пушек и кончая носилками. Был назначен день получения лошадей. После завтрака нас повели их получать за город – их нам передавали колхозники, это была военная бронь. Лошади были хорошие, упитанные, большинство еще не было в упряжке. Некоторых к столику комиссии подводили на растяж- ке на двух цепях. Многие лошади были запряжены в новые телеги на железном ходу. Комиссия их сразу распределяла: одних для вер- ховой езды, других – в артиллерийскую упряжку, третьих – в обоз. В каждой батарее были лошади одного цвета. Лошади статные, рослые, брались под седло. Мне по уставу была положена верхо- вая. Я выбирал себе лошадь потише, так как ездок я, прямо сказать, слабоватый. Вижу, колхозник подводит небольшого сивого жере- бенка – я к столу. Колхозник со слезами передал мне его: «Бери, солдат, жеребенок смирный, объезженный, я его как дите воспи- тывал. Бейте проклятых иродов!». Я взял под уздцы своего коня, и мы пошли с ним в часть. В части мне старшина выделил седло, щетку и брезентовое ведро. Конем своим я был очень доволен. Ребята мучились с необъезженными лошадьми, мы боялись, что они поломают все пушки. В жаркие дни водили их купать в Ижевский пруд. В этот период у нас был ужасный случай. Один солдат перере- зал себе горло бритвой – испугался фронта. И такое было. На другой день старшина выдал нам клинки, которые были положены нам по уставу. Мы должны были получить карабины 15 , но их не было. Клинок я должен был носить все время, но, по правде, он мне страшно мешал не только ездить на лошади, но и ходить. Мы много учились, ухаживали за лошадьми, время шло бы- стро. Вскоре в нашей дивизии стали появляться минометы 16 , а вот пушек не было. Приезжал и давал концерт Ансамбль песни и пля- ски имени Александрова. Наутро после концерта перед строем 15 Карабин – облегченная винтовка с укороченным стволом. 16 Миномет – артиллерийское орудие, разновидность мортиры, отличаю- щееся отсутствием противооткатных устройств и лафета – их заменя- ет опорная плита, через которую импульс отдачи передается грунту или самоходному шасси. Во Второй мировой войне минометы получили широкое распространение во всех воевавших армиях.

16

нам зачитали приказ: погрузиться в вагоны – и на фронт. В 9 ча- сов утра мы строем шли по улицам Ижевска на вокзал, где нас ожи- дал военный эшелон. Мою 4-ю батарею погрузили в конец, а сами устроились в теплушке. Но судьба ведет человека, и никто не знает, что будет дальше. Стоя в теплушке, я услышал голос: «Троицкого в штаб полка». Я, ничего не подозревая, выскочил из вагона и по- бежал к вокзалу: там расположился штаб 856-го артполка. Это, между прочим, я считаю первым для меня роковым слу- чаем, когда я остался жив: потом будет ясно, почему. Зайдя в по- мещение вокзала, я обратился по всей форме к командиру пол- ка, и он мне сказал: «Мы получили 100 штук артиллерийских планшетов, но на них не нанесена координатная сетка. Можешь ли ты ее нанести к 8 часам вечера, и что для этого нужно?». Я от- ветил: «Могу, но для этого нужна линейка Дробыша 17 , у нас ее нет, а есть она в земельном отделе горсовета, и нужно мне в помощь два землемера. И потом, как мне быть? Моя 4-я батарея уже в вагонах, и таммоя лошадь». Он сказал, что я поеду в эшелоне с ними вштабе полка. «Твоего коня Сивку сейчас выгрузят, поедешь в земельный отдел, там тебя будут ждать, звони мне». Я сказал «Есть!» и вышел. Старшина выгрузил моего коня Сивку и запряг в телегу, гружен- ную артиллерийскими планшетами. В земельном отделе меня уже ждали, перенесли планшеты в помещение. Я отстегнул клинок, снял шинель, и мы взялись за работу. Закончили в срок, но когда я приехал на вокзал, моя 4-я батарея уже уехала на фронт. Вскоре подали другой эшелон, и мы начали грузиться, я опять потащил своего Сивку в вагон. И в 8 часов вечера тронулся наш эшелон. Прощай, дорогой Ижевск, не поминай лихом. На фронт Наш 856-й артиллерийский полк на фронт ехал в нескольких эшелонах. Последним эшелоном шел наш, в котором ехал коман- дир полка. Вначале мы ехали быстро, мало стояли на станциях. 17 Линейка Дробышева – инструмент для точного построения ортогональ- ной координатной сетки, назван по имени изобретателя – Ф.В. Дробы- шева. Линейка представляет собой стальную полосу с пятью прорезями (через дециметр), которые служат для карандашных засечек на ли- сте ватмана или планшета.

17

Но чем ближе мы подъезжали к фронту, тем продвигались мед- леннее. На встречу шли эшелоны с эвакуированными и ранены- ми. Время в пути у нас затягивалось, продукты были на исходе. Однажды остановился эшелон в поле. Наш старшина пошел в небольшую деревушку узнать, нельзя ли чего-нибудь достать съедобного для солдат. Не прошло и тридцати минут, как смо- трим – а по грязной дороге люди везут две груженые телеги, одна с картошкой, другая с капустой. Пока разгружали овощи, старики, бабы и ребятишки расспрашивали нас, откуда мы едем. Командир полка стал предлагать им деньги, они отказались; тогда комполка предложил им мешок махорки. Старик с бородой поблагодарил: «Спасибо! Вот за такое угощение большое спасибо». Он взял толь- ко одну пачку, положил в карман и сказал своим: «Угощают, брать надо». Люди подходили и брали по одной пачке, осталось больше половины мешка. Полковник завернул мешок и подал старику, но дед отказался: «Нет, товарищ командир, у тебя семья большая, береги табачок, без табачка солдату будет скучно». Тут я подумал: добрая душа у русского народа, бедно живут сами, а готовы по- следний кусок отдать! Мы ехали дальше, дежурные топили печку, остальные спали. Ночью я проснулся от сильного толчка. У печки увидел Авери- на, своего товарища, он наклонил голову и был сильно задумчив. Я подошел, спросил, что с ним, не заболел ли. Он покачал головой и говорит: «Жутко мне почему-то, наверное, меня убьют. Не хо- чется умирать, ведь у меня растет сын, ему всего три года». Вижу, человек пал духом, сказал ему: «Ну, браток, так на войне не бы- вает, чтоб всех выбило, многие же возвращаются с фронта, вер- нешься и ты, верь в это, надейся, тогда тебе будет легче. Ну а на- счет твоего сына – это хорошо, что ты его любишь. У тебя один, а у меня двое, да и почти у всех остались дома дети. Пойдем-ка спать. Утро вечера мудренее». Забегу немного вперед: Аверин был убит, это была первая жертва в нашем полку, и на его место при- шлось встать мне. Мы ехали на запад, а куда, не знали. Потом поняли – в Архан- гельск. Подъехали к станции Обозерская, она была затемнена. Вез- де на стрелках были видны маленькие сигнальные огни. На стан- ции мы узнали, что влево по берегу Белого моря выстроена новая дорога, и мы поедем по ней до станции Беломорск, а там, может быть, на Мурманск и Ленинград. Когда доехали до Беломорска,

18

повернули в сторону Ленинграда. По дороге узнали, что в райо- не Волхова дорога перерезана противником, и в город не попасть. Доехали до Петрозаводска. Когда выехали со станции Кондопога, командиру дали вскрыть ящики с патронами и каждому выдали по 70 штук. Потом, почти до самого Петрозаводска, нас постоянно сопро- вождала авиация. Мы почувствовали приближение фронта. Когда подъезжали к Петрозаводску, нас предупредили, что надо разгру- жаться быстрее, так как станцию часто бомбит авиация против- ника. Станция была разгромлена, там валялись разбитые вагоны, паровозы, здания были разрушены. Так нас встретил Петроза- водск. Мы быстро выгрузились и замаскировались в лесу, минут через тридцать противник начал бомбить станцию. Противник находился в 30 километрах от Петрозаводска, бои шли под посел- ком Пряжа, там где-то у озера была окружена и уничтожена наша 4-я батарея. Я подошел к командиру и спросил, что же мне делать. Он сказал: «Да, от 4-й батареи только ты один у нас остался на па- мять, а сейчас иди к старшине на кухню картошку чистить. Харч ведь тоже нужен, а когда понадобишься, я тебя позову». Это было 22 сентября 1941 года. Так пошла моя фронтовая жизнь на кухне. Вот чищу я картошку и думаю: если бы меня ко- мандир полка не задержал вИжевске, я бы теперь где-нибудь в яме разлагался. Картошки ежедневно надо было начистить двадцать ведер, чтобы накормить наш полк. День я чистил, а ночью стоял на карауле. Стоя ночью на посту, я впервые увидел северное сия- ние. Красивое зрелище, у нас на Урале такого нет. Старшина привозит мне приказ прибыть на 6-ю батарею вме- сто Аверина – его убили. Карелия Теперь уже ясно, что на нашу долю выпала честь защищать Карелию. Я коренной уралец и люблю свой край, его природу, леса, горы. Карелия богата тысячами малых и больших озер. Ка- релия – это север нашей Родины, она располагается от Ленин- града до Мурманска, омывается Белым и Баренцевым морями, в которых есть теплое течение Гольфстрим, таким образом, порт Мурманск круглый год не замерзает и держит связь со всем ми-

19

ром. Кроме того, по всей Карелии проходит самый большой ка- нал в мире – Беломорск, Балтийский канал, соединяющий Бал- тийское море с Белым. Длина канала 227 км. Строился он 3 года: с 1931-го по 1933-й. Что такое война? Как-то школьник меня спросил: «Что такое война?» Я ему от- ветил, что война – это драка взрослых. На нас напала Германия, она виновна в этой войне. Гитлер ставил цель – покорить Рос- сию. На нас Финляндия напала, имея четырехкратное превосход- ство, и все же мы победили. И в войне с гитлеровской Германией мы тоже победили, вытерпели, выстояли, выстрадали. Я на передовой Ужин старшина привозил рано, чтобы засветло вернуться в обоз. До переднего края мы со старшиной не доехали метров двести, нас встретил младший лейтенант Слуцкер. Он отозвал меня в сторону и сказал, что мне надо принять присягу. Он до- стал из планшета листок с присягой, подал мне, а я взял у товари- ща карабин, так как принимать присягу надо с боевым оружием, а у меня был только клинок; прочитал присягу и расписался. Лей- тенант сунул листок в сумку и сказал: «Ну вот, теперь все в поряд- ке. Забирай свою лошадь, и можешь воевать». Я взял под уздцы Сивку, и пошли мы с ним к ребятам, которые строили блиндаж 18 . Пушки от нас стояли метрах в тридцати. Некоторые пошли рубить лес, а другие копали яму под блиндаж. Я привязал Сив- ка к елке, взял лопату и стал копать. Я не представлял, что та- кое передний край, да и что такое война, тоже не представлял. От нас до переднего края было четыреста-пятьсот метров. Пули до нас не долетали, а снаряды и мины – да. Прошло минут десять, и я услышал выстрелы минометов, зашумели над головами мины. 18 Блиндаж (от фр. blinder – «покрывать заслонами») – постоянное или временное фортификационное подземное сооружение для защиты от пулеметного, артиллерийского, минометного огня, от напалма и ору- жия массового поражения и для отдыха личного состава.

20

Упал на дно ямы, чувствую – на меня валится народ, мины рвутся, и, кажется, что все они летят мне прямо в спину. Ка- жется, что не будет этому конца.

Все утихло. Сразу пошли ране- ные солдаты. Я спросил у команди- ра: «А почему ранения только в руку?». И он ответил: «Раненые в ногу и голо- ву идти не могут, их повезут». Минут через десять-пятнадцать смотрю – ве- зут на лошадях раненых, несут на но- силках, – жутко стало. Вдруг я услышал голос старшины: «Кто еще не получил ужин, получайте, а то, я уеду». Я по- дошел с котелком к кухне, мне налили суп, но есть я не смог. Ко мне подошел командир: «Что, не можешь есть? Ниче- го, это бывает, но надо есть через силу, а то ослабнешь». Я пошел в недостроенный блиндаж.

План наступления на Петрозаводск. Осень 1941 года. Фото из личного архива.

В этом обстреле был ранен мой конь Сивко: осколок попал ему в шею, вырвало горло. Командир приказал мне его пристрелить. Я взял у товарищей карабин и пристрелил его, чтобы он не мучил- ся. Очень жаль было коня, но что жалеть лошадь, когда тут не жа- леют людей! Вся эта обстановка сильно подействовала на меня. Мы настлали хвойных веток на дно непокрытого блиндажа, ре- бята улеглись рядышком друг к другу, чтобы было потеплей, по- глядывая на звездное небо. Не спалось, но после долгих мучений я чуть забылся. На рассвете на дороге взорвалась мина, затем другая, и все на- чалось, как вчера. Так продолжалось трое суток. Я воевал без вин- товки с клинком. Клинок у меня на четверть не влезал в ножны, потому что я рубил им дрова на костер. Первое отступление С утра, чем сильнее светало, тем сильнее противник обстре- ливал нас снарядами и минами. Наши войска начали отступать – вначале организованно, а потом беспорядочно. Командиров сре-

21

Смотровые отверстия блиндажа. Фото из личного архива.

ди нас не было: они где-то ехали на транспорте, а солдаты топали пешком. Я примкнул к пехоте, и следовали мы в неизвестном на- правлении с клинком на боку. Шли мы быстро: боялись, что нас нагонят финны. Так мы шли часа два. Вдруг навстречу – машина-«бобик» 19 : в ней находился пожилой человек, рядом с ним капитан, видимо, его адъютант, а сзади примостились два солдата с танковым пуле- метом. Генерал крикнул: «Стойте, братцы, ведь мы родную землю отдаем! Где командиры? Занимайте оборону!» Мы быстро разде- лились на две группы и стали окапываться, одни по одну сторо- ну, другие по другую. «Бобик» развернулся и установил пулемет в сторону противника, генерал вышел из машины и сел в окоп. Мы стали ждать . Все стихло. Минут через тридцать показался противник. Ребята открыли огонь, а я сидел в окопе с клинком. Противник отступил. Объяви- лись наши командиры, узнав, что генерал с нами на передовой. Вначале подъехал полковник, командир пехотного полка. Генерал закричал на него: «Трус, изменник Родины, бросил своих солдат!» Затем он выхватил пистолет из кобуры и расстрелял полковника на наших глазах. Потом подъехал командир нашего стрелкового полка, вылез из машины и побежал к генералу, хотел что-то доло- жить. Генерал закричал: «Где пушки, сукин сын?» – и сам рукой 19 В первые месяцы Великой Отечественной войны на Горьковском автозаводе был создан легковой автомобиль повышенной проходимо- сти ГАЗ-64. Машина имела упрощенный кузов открытого типа. После очередной модернизации, в 1944 году, автомобиль получил название ГАЗ-67Б. Он широко применялся в Красной Армии, где бойцы называ- ли его «газик», (иногда и «бобик» – из-за буквенного обозначения).

22

потянулся за пистолетом. Ну, думаю, капут и нашему командиру полка. Тут его спас адъютант генерала: «Товарищ генерал, рас- стрелять никогда не поздно, сейчас воевать надо». Генерал ско- мандовал: «Через пятнадцать минут чтобы пушки были на месте и готовы к стрельбе!». Вскоре пушки были на огневой и готовы к стрельбе. Я разыскал своего командира, младшего лейтенанта Слуцкера, и сказал ему, что воюю уже два дня, но без винтовки как-то неудобно. Но винтовки я не получил. На четвертый день утром старшина привез мне старющую винтовку: она наполовину сгнила, в стволе не видно нарезов 20 , и на ней была надпись: «Изготовлена на Ижевском Его Импера- торского Величества заводе по заказу финского правительства». Ну, думаю, старушка, как ты сохранилась до сих пор? Клинок старшина у меня забрал и еще отругал за такое отно- шение к государственному имуществу. Я набрал патронов и ре- шил попробовать, как винтовка будет стрелять. Я взял фанерку, поставил ее за сорок-пятьдесят метров и выстрелил три раза. Ког- да подошел к фанерке, увидел три пробоины. Значит, винтовка добрая. Старшина сердито пробормотал: «Провоевал всего три дня, а сколько Родине вреда нанес». Но для меня эти четыре дня на передовой не прошли даром: во-первых, я попривык к обстре- лам, во-вторых, стал спокойнее относиться к раненым и убитым, и, в-третьих, теперь у меня на плече винтовка на ремне и подсу- мок с патронами. На следующий день мы без паники отошли на новые рубе- жи. Огневые позиции моей 6-ой батареи были не далеко от 5-й. Мы подготовились сами и подготовили орудия, сделали себе блиндажи в три наката, с печкой из снаряда противотанковой пушки. В таких блиндажах было спокойнее, они спасали от холо- да, снарядов, мин. Здесь я встретил вычислителя 5-й батареи. Перед сном в блин- даже он мне сказал: «Ну что, воюем, как умеем, а умеем, видать, плохо. Ты знаешь, что твоя 4-я батарея попала в окружение, у них кончились снаряды, и ребята все погибли, а пушки противник за- брал себе? Стреляем все время прямой наводкой – здесь расчеты 20 Винтообразные нарезы имеются в стрелковом оружии, в канале ство- ла для придания снаряду (пуле) вращательного движения, благодаря чему обеспечивается его устойчивость на траектории, дальность полета и кучность стрельбы.

23

не нужны, ставь на дорогу и шуруй. Плохо мы знаем свои пушки, да и когда нам было их знать, их нам по дороге на фронт к эше- лону подцепили, мы их и в глаза раньше не видели. Приехали на передовую, и открыть затвор не можем. Начинаем инструкции читать, а бой-то идет. Так вот мы, артиллеристы, и воюем, не знаю, когда научимся. Конечно, научимся, но нас, наверное, к тому вре- мени уже не будет. Вот Аверин не успел выучиться. Давай-ка луч- ше подремлем, что завтра будет – неизвестно». Мы улеглись друг к другу поближе, чтобы согреться, и уснули. Так шли дни за днями, противник наступал, хотя мы его и сдер- живали. Но когда противник подтягивал свои резервы, мы его сдер- жать не могли и отходили назад. Каждый день у нас были раненые и убитые, и каждый день к нам прибывало пополнение. Мы отхо- дили к Петрозаводску. По дороге мы видели много гражданских, которые строили укрепления и противотанковые рвы, рыли тран- шеи 21 . Но как только мы приближались, они уходили в тыл. Кукушки Нет, конечно, это не те кукушки, которые летом в лесу предска- зывают, сколько вы еще будете жить. Я расскажу про фронтовых кукушек. Она как прокукует, значит, ты отжил или в госпиталь попадешь. Второе обычно реже бывает. Фронтовая кукушка но- чью пробирается к нам в тыл с винтовкой с оптическим прицелом. Чаще всего это были женщины-финки. У дороги выбирает хоро- шее дерево, чаще ель, забирается, маскируется и ждет. Один вы- стрел – и нет человека. Обнаружить ее очень трудно. Она стреляет целый день, а ночью уходит к себе. Вот такая кукушка появилась у нас в расположении огневых позиций. Убивает людей – а кругом лес, мы ее местонахождение определить никак не можем. Но как- то шла санитарка и вела огромную овчарку. Командир батареи попросил ее походить по лесу: может быть, собака обнаружит кукушку. Так и вышло – собака сразу подбежала к большой ели 21 Траншея – это фортификационное земляное сооружение, предна- значенное для укрытого перемещения личного состава на поле боя, наблюдения и ведения огня из стрелкового оружия, управления боем. По внешнему виду траншея представляет собой канаву определенной длины, отрытую в земле.

24

и залаяла. Мы внимательно осмотрели ель и заметили замаски- рованного человека. Дали команду: «Слезай!» – не слезает. Тогда ребята притащили с батареи пилу и топор и начали пилить ель. Смотрим, слезает женщина. Она встала лицом к дереву и запла- кала. Командир сказал: «Что плачешь? Ведь знала,  на что шла». Она повернулась лицом к нам и сказала: «Я плачу не о том, что вы меня расстреляете, а о том, что мало убила вас». Командир бата- реи достал пистолет и выстрелил в нее. На другой день к нам на батарею прибежал солдат и сказал, что на дереве сидит кукушка. Командир батареи приказал раз- вернуть одно из орудий, и прямой наводкой сбили ее. Жалко, ель испортили. Много вреда приносили фронтовые кукушки, но и им не было пощады от нас. Самострелы Редко, но были такие люди, которые не выдерживали тягостей войны и старались всеми правдами и неправдами уйти с перед- него края. Они стреляли себе в руки и ноги, рассчитывая попасть в госпиталь или домой. Таких людей у нас называли самострела- ми. Их обычно разоблачали, судили военным судом и расстрели- вали. Был такой случай у нас на батарее. Нам приказали вырыть яму, привезли такого самострела, выстроили батарею, зачитали решение военного трибунала и, как изменника Родины, расстре- ляли и зарыли в яму. Разные причины доводят человека до такого отчаяния: во- первых, трусость, во-вторых, страх – были такие случаи, когда че- ловек лишался рассудка. И, в-третьих, – неаккуратное обращение с оружием или военной техникой, незнание ее: помню, получи- ли мы новые автоматы ППС 22 , командир взвода разведки, сидя в землянке, рассматривал новый автомат, нажал на спусковой курок, и сидящий напротив него разведчик упал – у него были перебиты обе ноги. 22 ППС (7,62-мм пистолеты-пулеметы образцов 1942 и 1943 годов системы Судаева) – варианты пистолета-пулемета, разработанного советским конструктором Алексеем Судаевым в 1942 году. Применялись советски- ми войсками во время Великой Отечественной войны. Нередко ППС рас- сматривается в качестве лучшего пистолета-пулемета Второй мировой.

25

Картофельный бой Наши боевые действия шли среди непроходимых карельских лесов, болот и озер. Однажды мы оказались на опушке, а дальше – большое картофельное поле. В метрах двухстах-трехстах за ним окопался противник. Перестрелка кончилась, тишина. Тишина на фронте – дело невеселое. Ясно, что противник укрепляется, под- тягивает силы, готовится к наступлению. Проходит день, другой, – тишина. Старшина привозил нам обед, и мы решили накопать ему для полевой кухни картошки. Ведь картошка-то наша! Старшина повез мешки с ней в обоз. Тишина. К вечеру на картофельное поле с другой стороны вышли рыть картошку финны. Мы решили: раз противник нас не трогал, то и мы не полезем на рожон. Пусть ко- пают, не проливать же из-за картошки кровь. Прошло еще дня три. У нас – пополнение и другой командир роты. Он увидел это обоюдное копание и сказал: «Нет, ребята, так не пойдет! Земля наша, картошка наша. Пусть финскую жрут!». И на опушке леса выставил два станковых пулемета 23 . Утром финны вышли рыть картошку, а наши пулеметы открыли огонь.  Финны не оста- лись в долгу, тоже стали стрелять, да еще добавили минометы. Мы добавили пушки. Завязался бой. Двое суток без перерыва рва- лись мины, снаряды, но как мы ни старались, не смогли сдержать противника: он был сильнее. Ряды наши редели, и мы вынужде- ны были отойти на новые рубежи. Плохо для нас кончился тот картофельный бой. Бывало и так Редко, но бывало и так. Отход отходу рознь. Когда отход пла- номерный, нет паники. Но когда он происходит неожиданно, сти- хийно – это уже бегство. «Спасайся, кто может!» У командного 23 Станковый пулемет – пулемет, действующий на специальном станке, обеспечивающем устойчивость оружия при стрельбе, удобство наведе- ния и высокую точность стрельбы. Имеет ленточное питание патро- нами, большой боекомплект. Станковые пулеметы под винтовочный патрон широко употреблялись до конца Второй мировой войны, после чего их постепенно сменили единые пулеметы, которые в свою очередь являются облегченными версиями станковых.

26

Станковый пулемет. Фото из личного архива.

состава есть лошади, машины, они знают, куда нужно отходить, а мы, матушка-пехота, на своих двоих. Куда идти? Картынет, места незнакомые. У солдата в вещевом мешке пара портянок, котелок, патроны. Так получилось и в этот раз. Противник насел – у нас никаких команд, связи нет. Командиры – по коням и машинам, их и след простыл. Батареи тоже снялись. Солдат собралось много из родных частей: артиллеристы, минометчики, связисты и пехо- та. И ни одного командира с картой. Чешем по дороге ускоренным маршем, обгоняя друг друга, куда бежим, не знаем. Так мы шли два часа. Километров десять отмахали. А финны стреляли по лесу, думали – мы по лесу бежали. Опять отходим В боях мы, конечно, несли потери, но нес их и противник. Од- нако финны регулярно пополнялись , мы же пополнение получа- ли меньше. Мы понимали – откуда было брать солдат, фронт у на- шей Родины большой. Мы яростно сопротивлялись, старались удержать фронт, но нам приходилось отступать. Силы были неравны. Отходя, мы все уничтожали, ничего не оставляли финнам. Жутко было смотреть на нашу землю: все кругом горело, в небо взвивались взрывы, народ метался в разные стороны. То, что создавалось ве- ками, мигом уничтожалось. Тысячи мирных жителей – старики,

27

женщины, дети, – рыли рвы, окопы, устанавливали тяжелые бревна. Вот мы и у Петрозаводска. Этот город был сильно потрепан авиацией. Железнодорожная станция превратилась в груду раз- валин, люди в панике пытались эвакуироваться. Вагоны бомбила авиация. У рельсов кругом валялись ошметки человеческих тел, из которых на меня смотрели глаза оторванной детской голов- ки. У меня потемнело в глазах. Я много видел убитых товарищей, но это были взрослые люди, солдаты. А это невинный ребенок, на нем нет никакой вины, но остыл его взгляд, для него кончился мир. Как это гадко, бесчеловечно, сколько варварства приносит война! Я не мог смотреть на останки детей, стариков и женщин. Ведь не мы пошли войной, а на нас идут, и весь этот ад войны на- столько надоел нам, что порой не выдерживали нервы. Как-то во время боя я забежал за какое-то строение, укрываясь от пуль. Там медсестра делала перевязку руки солдату. Хлестала кровь, все пальцы висели на коже, солдат плакал. Я стал его успо- каивать: «Дружок, потерпи, вот кровь остановится, и полегчает». Он мне говорит: «Приятель, я плачу не от боли, а от радости – ведь я отвоевался. Живой буду и больше никогда не увижу этого страш- ного ада, а вот что будет с тобой, сказать трудно. Дай бог тебе вер- нуться домой живым, но у тебя шансов мало». Сдача Петрозаводска Петрозаводск был сильно потрепан бомбежками. В городе суетилось гражданское население, покидая обжитые места. Одни стремились на вокзал, другие – в порт, третьи тянулись толпами по дорогам в разные стороны. Все старались спасти своих детей. К пристани была причалена огромная баржа, на нее грузился народ со своим скарбом. На барже висел белый флаг с красным крестом. Наконец, убрали трапы, и буксир с баржей медленно от- чалил на противоположный берег Онеги. Там было семь-восемь тысяч людей. До противоположного берега – километров сорок. Когда баржа была на середине Онежского озера, ее атаковал вра- жеский самолет. На барже не было никакого оружия, и был хо- рошо виден белый флаг с красным крестом. Самолет снизился, стал кидать бомбы и вести обстрел из пулемета. Баржа загорелась

28

и начала тонуть, а мы оказать ей помощь никак не могли. Вскоре баржа затонула, и стихли Онежские воды, похоронив на своем дне тысячи невинных детей, женщин и стариков. В Петрозаводск прилетел Вороши- лов 24 и дал команду сдать город, чтобы сохранить армию. Мы вышли из Петро- заводска и закрепились на реке Шуя: здесь был выгодный для нас рубеж. На пополнение к нам прислали молодо- го лейтенанта; он был весь седой, как бе- лая бумага. Он погрузил в Петрозавод- ске на ту самую баржу свою жену, троих детей, отца и мать. Шли бои, мы ожесто-

Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов (1881–1969). Фото из личного архива.

ченно сопротивлялись, но приходилось отступать к Кондопоге. Противник прижимал нас к Онежскому озеру. Седой лейтенант во время затишья часто подсаживался к нам. Он был учителем и много нам рассказал о Карелии, приглашал нас после войны остаться здесь жить, но мы, люди с Урала, Украины, Кавказа, ску- чали по своему краю. Колька Где и как пристал к нашей части этот мальчик лет девяти- десяти, мы не знали. Держался он все больше около старшины: там менее опасно, да и посытней. Но, когда бывало затишье, Коль- ка вместе со старшиной привозил нам на командный пункт обед. Старшина говорил, что он подобрал этого безродного мальчика при отступлении. Из рассказов Кольки мы выяснили, что отец у него в армии, а он жил с матерью, дедом и бабушкой. В их дом попала бомба, он загорелся, Колька вылез из горящего дома 24 Климент Ефремович Ворошилов (1881–1969) – российский революцио- нер, советский военачальник, государственный и партийный деятель, участник Гражданской войны, один из первых Маршалов Советского Союза. В годы Великой Отечественной войны К.Е. Ворошилов – член Государственного комитета обороны (ГКО), 22 ноября 1944 года был единственным выведенным из состава ГКО.

29