TATLIN NEWS #43

Без разрушений? В российском сегменте интернета поя- вился документальный фильм «Санкт-Петер- бург. Сумерки нового века». Он рассказыва- ет об уничтожении городской архитектуры в последние два десятилетия. Фильм спрово- цировал бурную дискуссию в блогосфере. Идея ленты, снятой Татьяной Тереховой в 2006 году, принадлежит журналистке, рабо- тающей в Стокгольме, Наталье Грачевой. Глав- ная мысль этого 44-минутного фильма – то, что город не собрание отдельных памятни- ков, а цельный ансамбль, который ни в коем случае нельзя разрушать. С этим нельзя, ра- зумеется, не согласиться. Однако способ по- дачи, некоторая высокопарность изъяснения привели к тому, что молодые люди фильм не поняли. Поколению пепси хотелось бы ви- деть нарезку из чудовищных разрушений. Но, собственно, обсуждение художествен- ных достоинств картины не представляет сейчас особого интереса. Гораздо важнее ее объективность и нравственный посыл, а так- же анализ вызвавших ее событий. В России к Санкт-Петербургу всегда было особое отношение: северная столица счи- талась столицей культурной, не только бла- годаря каким-то особым свойствам населя- ющих ее людей, но еще и потому, что люди жили здесь «как в музее». Возведенная в 18 веке, развивавшаяся до 1917 года, архитек- тура здесь была «заморожена», как говорят, благодаря Октябрьской революции и пере- носу столицы в Москву, где необходимость расселения номенклатуры заставила строить много зданий в период «сталинского ампи- ра», в частности. Питер этой участи избежал, и до девяностых годов существовал «в пер- возданном виде» (за это время успело сме- ниться поколение людей, и для нового облик Петербурга стал единственно возможным). Сейчас город меняется, и это не может вы- звать критики, поскольку, во-первых, рань- ше более внимательно, действительно, отно- сились к выстраиванию перспективы, к кон- тексту, к равновесию, к «воздуху», которым и сейчас не пренебрегают лучшие архитек- торы. Во-вторых, существовало понимание того, что является памятником истории/ар- хитектуры/ets, сформировавшееся в нача- ле ХХ века. Дальше идея охраны памятников развивалась, в том числе и на государствен- ном уровне. В частности, начиная с 30-х го- дов и вплоть до 80-х в Ленинграде прини- мался ряд генпланов, декларирующих сохра- нение центра и развитие новой застройки на окраинах. Все это было отражено не только в специальной литературе, но и в популяр- ных изданиях, рассказывалось на уроках и экскурсиях (также, кстати, и о понятиях зна- ковых видов, архитектурных ансамблей и т.д.) И город при этом вполне себе развивал- ся. Дома, в том числе и в центре, строились.

Только они не выбивались из общей канвы, не разрывали ансамбли и, кстати, не загора- живали виды. Это была не прихоть архитек- торов, а градостроительная политика. Сей- час, по версии авторитетного экономичес- кого журнала, проект изменения высотного регламента в Петербурге входит в двадцатку значимых событий прошедшего года. Разу- меется, прецедент с Петербургом есть то, что он есть – прецедент. Наверное, речь здесь не только и не столько о борьбе старого и но- вого, безвкусного и высокохудожественного, сколько о финансовых вливаниях. Вопрос о консервации или развитии города становит- ся только фоном для разного рода экономи- ческих спекуляций. То, что город – живой ор- ганизм и не может оставаться неизменным, если только его полностью не законсервиро- вать, проводя там единственно реставраци- онные работы, ни у кого вроде как возраже- ний не вызывает. И этот путь мог бы иметь определенные шансы на осуществление – на- пример, с созданием проекта исторического заповедника, особенно если учесть, что тот самый романтический Петербург, который принято показывать туристам, занимает все- го пять процентов от общей площади города. Однако, такой путь потребовал бы мощных экономических вливаний в создание новой инфраструктуры, а сейчас, с одной стороны, люди пеняют на отсутствие элементарных условий проживания, устаревшие коммуни- кации, с другой, мало кто из ныне живущих в центре согласится переехать на окраины. И пока остается нерешенным вопрос о при- оритетах, новые здания продолжают возво- дить в центре города, перекраивая его исто- рическое и международное лицо. И хресто- матийный пример с Эйфелевой башней здесь ни при чем. Все-таки башня Эйфеля – это не башня Газпрома. Ж.Б. новые Бэтмены Художника Джереми Деллера (Jeremy Deller) называют новым Бэтменом. Победи- тель Turner Prize 2004 года, он изучал исто-

рию искусств в Лондоне, а получив статус художника, собирает архивы, делает колла- жи, снимает видео и занимается графичес- ким дизайном. Одним из экспонатов на вы- ставке, отмечающей его победу в конкурсе на премию Тернера, был фильм, посвящен- ный летучим мышам. Деллер говорит, что он восхищен этими животными, не в послед-

нюю очередь потому, что их способ общежи- тия можно рассматривать одновременно и как метафору человеческого общества, и как контраст ему. В конце 2006 года, совместно с Королевским институтом национальной ар- хитектуры, Деллер объявил конкурс на «дом для летучих мышей». В проектах роль игра- ли не только, разумеется, максимально про- думанные объективные условия, близкие к естественной среде обитания, но и внешний вид, поскольку установить объект предпола- гается в одном из парков на юго-западе Лон- дона, в котором сейчас действует одна из крупных популяций. Конечно, новейшая история заставляет повсюду искать скрытый смысл: так и ини- циатива Деллера – это не арт-проект сам по себе, это прецедент в русле движения, ко- торое условно можно окрестить «Художни- ки против порабощения среды человеком». Немного высокопарно вышло, но ведь и ху-

36 ТАТЛИН_news №1(43)54_2008