Советский модернизм

СССР. С того момента началась история другой страны. В январе сле- дующего года я принес главному редактору еженедельника «Московские новости» Лену Карпинскому статью под названием «Памяти советской архитектуры», которая вскоре увидела свет. В ее первом абзаце было сказано: «Советская архитектура, имеющая семьдесят четыре года отроду, преставилась, приказала долго жить, отошла в иной мир, в область истории». А заключительная фраза была такой: «... Я беру на себя смелость утверждать, что в некрополе культуры ХХ века пора ставить стелу с надписью: «СОВЕТСКАЯ АРХИТЕКТУРА» 1917–1991 Вслед за распадом СССР архитектура России, в русле новомодной стилевой ориентации, обратилась лицом к прошлому. Этому немало способствова- ло сознание того, что во всех аспектах жизни общества стране полезно обратиться в предреволюционное время, вспомнить «серебряный век» российской культуры, ту «Россию, которую мы потеряли». Такова была в чем-то не лишенная оснований, идейная основа утверждающей себя новой творческой направленности. Она проявилась в попытках возрож- дения отечественной версии ар нуво, называемой в России модерном, в новых упражнениях по «освоению классического наследия», предпри- нимаемых без той культурной основы, которую давала архитектурная школа в годы патронажа Ивана Владиславовича Жолтовского. А потому в 90-е годы появился у нас свой доморощенный вариант постмодернизма, который столичные остроумцы назвали постмодерном «вприсядку». Москва кичилась кичем. Глядя на эти сооружения, демонстрирующие воинствующую безвкусицу, я невольно вспоминал казенный партийный текст приснопамятного постановления, вновь наполнившийся живым содержанием. «...Ничем не оправданные башенные надстройки, многочисленные декоративные колоннады и портики и другие архитектурные излишества, заимствован- ные у прошлого, стали массовым явлением при строительстве жилых и общественных зданий». Примечательно, что спустя недолгое время после публикации того директив- ного документа, вторично собрав в Кремле строителей страны, Хрущев сказал: «Еще не все архитекторы отказались от применения ненужных, но дорогих украшений фасадов зданий. Это показывает, что перестрой-

News . The first paragraph stated: “Soviet architecture, being seventy-four years of age, passed away, wished farewell, and withdrew into a better world – history.” The final statement in the article was: I take upon myself the responsibility to assert that, in the necropolis of culture of the twentieth century, it is time to place a tombstone with the following inscription: Soviet Architecture 1917–1991 Following the breakup of the USSR, Russian architecture turned to the past for inspiration. This process was justified by a popular belief in the country that, in all aspects of life, it would be beneficial for the society to reference pre- revolutionary times – to recall the Silver Age of Russian culture, the “Russia which we lost.” 9 This was the conceptual base of the new creative direction in the country, and, in a way, it was not born without good reason. It was expressed in the attempts of a home-grown revival of art nouveau, known in Russia as “modern style,” as well as other historical sources. This exercise in classical heritage adaptation was attempted in the absence of the neces- sary academic structure of such experts as the great classicist Zholtovsky. That’s why, in 1990s Russia, there appeared a unique version of splashy postmodernism – these were the years when Moscow was proud of its own kitsch culture. Looking at these tasteless works, I could not help but recall the Khrushchev directive: “There are unjustified tower extensions, numer- ous decorative colonnades and porticos, and other architectural excesses borrowed from the past. They have become the norm on a massive scale in the construction of residential and public buildings.” Interestingly, a short while after the directive was published, Khrushchev re- quested the second All-Union Builders meeting in the Kremlin, during which he said: “Still, not all of our architects have given up on the use of unneces- sary and expensive facade decor and ornaments. This shows that perestroika in architecture is not finalized yet. This pursuit needs to be followed through to the end!” I remember well a banner placed in the hall of the Central House of Architect that proclaimed the leader’s words. Well, this mandate was not destined to be overseen by Khrushchev himself. In 2005, the fiftieth anniversary year of the momentous 1955 turn in the history of the Soviet architecture, the Russian magazine Architekturny Vestnik pub- lished my article, “Roundtrip of Architecture,” which summed up the creative achievements of the 1990s as a return to a past reinterpreted.

21