Студия импрессионистов

одна... Другія ничто... не существуютъ... только кажутся... притворя- ются... страшныя, ненужныя... Нхъ я никого не знаю, кром ѣ ... кром ѣ тебя, кром ѣ любви моей, моей муки... Ты, ты, ты одна!... Я горю весь... Дрожишь?.. Пусть я завтра умру, но сегодня, слушай, сегодня... этой ночью я... да, да, да, я хочу быть счастливъ... (Стискиваю ее въ объятьяхъ съ несказанною страстью; она громко вздыхаетъ)... хочу во- что-бы то ни стало, а до завтра мн ѣ н ѣ тъ д ѣ ла... Можетъ быть зав- трашне день не настанетъ... Не з н аю . . . —Я знаю сегодняшній... Такъ ты лгала, что любишь меня?... Скажи! скажи, ты лгала?.. Н ѣ тъ, я в ѣ рю теб ѣ , но ты не понимаешь, какая пытка, какая мука любить тебя и... Боже мой, я изнемогъ, мое сердце... я какъ больной... (Она охватила мою шею руками и страстно ц ѣ луетъ меня). Еще!... еще... ц ѣ луй меня... вотъ такъ!.. еще!... еще!.. Нхъ, Боже мой!., все кружится... туманы... мое блаженство... счастье несказанное!... Ты!... это ты!... это тебя я обнимаю?.. Да?... твои волосы пахнутъ?... твое дыханье слышу?., твое?... да?... Да, это ты, ты!... Ты?... Н ѣ тъ не противься!... Послушай, послу- шай... (Я говорю еще что то, но что, не понимаю, не знаю, не слышу. Въ темномъ туман ѣ еле внятное, зеленое золото... То вьется, то за- стываетъ на м ѣ ст ѣ ... окутываетъ, съеживается... умираетъ въ секунд- ныхъ темндтахъ снова воскресаетъ, розов ѣ етъ, лилов ѣ етъ, чудитъ узо- рами, бреэжитъ опаловой мутью, в ѣ етъ неземною прелестью, цар- ствуетъ, —океаномъ становится, гр ѣ етъ красками... И какіе-то звуки... томительно сладкій аккордъ... Откуда возникъ онъ?.. Органъ это? скрипка? колокольчики стеклянные?... Носится, носится, разр ѣ шиться не можетъ, томитъ, и щемитъ, и баюкаетъ... все могучей становится, съ голосами см ѣ шивается; д ѣ ти поютъ такъ въ церквахъ... и не д ѣ ти, а ангелы, не въ церквахъ, а на неб ѣ ... не понять, чт5 поютъ, но что-то незд ѣ шне-хорошее, отъ чего плакать хочется и кланяться Богу... И долго это, коротко-ли, нельзя сказать... Только потомъ испаряются звуки въ сладчайшей гармоніи, въ безбрежность уходитъ туманъ мно- гоцв ѣ тный и наступаетъ ничто... пустота... безъ цв ѣ та, безъ времени... И вотъ все въ золот ѣ ... Солнце встало, птички встали, море просну- лось и я проснулся. Жмурюсь отъ св ѣ та, улыбаюсь отъ счастья, провожу рукою по лбу: ужъ не сонъ-пи это?!... Н ѣ тъ, не сонъ: она рядомъ со мной! Спитъ еще... Тсс... Гляжу, не могу насмотр ѣ ться... и глаза мои влажные—влажные , . . Поц ѣ ловать?... Поц ѣ ловать. Она смотритъ на меня весело—странно . . . Иу конечно: поц ѣ луй разбудилъ ее.. Приподы- мается, улыбается, обвиваетъ мою шею руками... Ц ѣ луетъ меня... По- томъ отрывается, ничкомъ въ розы завядшія и плачетъ. Я смотрю на нее, какъ счастливый виновникъ; ц ѣ лую ея волосы; хочу что-то сказать, но ничего не выходитъ... Наконецъ успокаивается, вытираетъ глаза, поправляетъ волосы, накидываетъ шаль...

Он а . Идемъ скор ѣ й! еще увидятъ... Который часъ?...

Я (взглянувъ на часы).

Восьмой.