Студия импрессионистов

Вспомните когда Саломея ц ѣ луетъ голову Іоканаана, произнося: „ Я была царевной, ты отвергъ меня. Я была д ѣ вой, ты лишилъ меня д ѣ вственности. Я была ц ѣ ломудренной ты влилъ огонь въ мои жилы" . Разв ѣ не вырастаетъ она въ нашемъ сознаніи какъ равная, *отя и отвергнутая любовница мертваго любовника? „Былъ ли это вкусъ крови, но можетъ быть это былъ вкусъ любви. Говорятъ, что у любви острый вкусъ. Все равно"... Такъ она бредитъ ц ѣ луя мертвыя уста. И вотъ—очарован і е Ястарты кончилось... Богиню зам ѣ тили... „Все равно", пусть убита Саломея... Что ей до того? Если она поц ѣ ловала ротъ Іоканаана... Она поц ѣ ловала его ротъ... Въ лунномъ затменіи покидаетъ жизнь царевна Іудейская, ууодя отъ Іудеевъ, ^(алдеевъ, Сирійцевъ, Грековъ и Римлянъ туда, гд ѣ м ѣ сто ея чистот ѣ и незапятнанности, ея сил ѣ и страсти. Ууодитъ, даже не зам ѣ чая, какъ въ глубин ѣ сцены еле теплится ровный св ѣ тъ в ѣ сти о Нев ѣ домомъ... Потому что, могла ли его услы- шать Саломея, царевна Іудейская? Та, которая была послана Ястартой, жаждавшей челов ѣ ческой жертвы.

Аленсандръ

Гидони.