– Поехали, Джонни.
Калверт едва успел отскочить от быстро тронувшейся машины. Возле витрины
универмага действительно никого не было. Повернувшись, Калверт медленно побрел по
улице, пока его взгляд не задержался на неоновой вывеске гриль-бара Енсена. Внезапно
ощутив жажду, он направился на этот тускло мигающий свет, как если бы это был маяк,
способный спасти его душу.
Трое безразличных ко всему музыкантов – аккордеонист, гитарист и кларнетист – на
потребу захмелевшей публике наигрывали какую-то сентиментальную мелодию.
Выпив первую порцию виски и заказав вторую, Калверт принялся рассматривать
музыкантов. Они восседали на возвышении посреди бара и звуками своих инструментов
старались заглушить шум голосов, стук посуды и щелканье кассового аппарата, при каждом
включении издававшего чуть ли не колокольный перезвон.
Калверт выпил вторую порцию и заказал еще. Бармен взял деньги и наполнил стакан.
Кассовый аппарат вновь издал немелодичную трель, от которой лицо гитариста
передернулось.
«Когда-нибудь он не выдержит и разобьет свою гитару, – подумал Калверт, – а потом
сбежит на волю».
Бармен, протягивая Калверту сдачу, вежливо сказал:
– Что за бесконечная ночь, не правда ли?
«Ночью время действительно тянется медленно». Подумав так, Калверт осознал, что
давно потерял счет дням, прошедшим после ухода Грейс. Это случилось в понедельник, а
сейчас среда, но вот сколько минуло недель – пять или шесть?
Усталый гитарист обратился к публике с предложением делать заказы. Его взгляд
встретился со взглядом Калверта. Тот приподнял свой стакан и пьяно отсалютовал.
– Сыграй мне песню «Прошла долгая ночь, как Грейс ушла прочь».
– А как она начинается? – гитарист неуверенно улыбнулся.
– Не знаю. Не помню.
Гитарист наклонился к кларнетисту.
– Ты когда-нибудь слышал что-нибудь такое?
– Нет, – тот недоуменно покачал головой.
– Удивительно, – пробормотал Калверт, – это очень известная песня.
– Тогда лучше споем о Молли, – сказал гитарист.
Кларнетист начал какую-то мелодию. Гитарист, улыбнувшись Калверту, ударил по
струнам. Мелодия была совсем не та, но бессмысленно было говорить об этом музыкантам.
Пусть поют о Молли. У Калверта никогда не было девушки с таким именем. Его жену звали
Грейс. «Интересно, – подумал он, – где сейчас Грейс и чем занята?» Она разлюбила его и,
битком набив два чемодана, ушла к Бенни Фэрису. Влюбленная парочка, смешно!
– Еще одну порцию, сэр, чтобы скоротать эту долгую ночь? – бармен подмигнул и взял
со стойки бутылку. – Через три четверти часа наступит рассвет.
– Нет, – пьяно возразил Калверт, – ночь только начинается.
Он яростно тряс головой, не замечая, что бармен уже отошел от него. Внезапно он
увидел человека – тот самый «ежик», который преследовал его на Ленсингтон-авеню.
Пальцы Калверта, сжимавшие стакан, побелели. Еще раз глянув на своего преследователя, он
встал со стула и, прихватив стакан, направился к столику, за которым тот расположился.
Незнакомец, без интереса глядя на приближающегося Калверта, пил пиво. На вид ему
было лет тридцать, не больше. Крупное лицо можно было бы назвать красивым, если бы его
не портил тяжелый подбородок. Карие глаза глубоко сидели в глазницах и абсолютно ничего
не выражали.
– Хочу вас кое о чем спросить, – произнес Калверт. – Вы считаете приличным следить
за человеком, чья жена…
