Джеймс Хэдли Чейз: «Итак, моя милая…»
Он буквально сверлил ее взглядом своих серых глаз. «Итак, моя милая…» – с тех пор она
часто слышала эту фразу и в конце концов перестала доверять ему. Более того, она начала
бояться этого маленького человека. «Предположим, вы расскажете мне что-либо важное о
казино. Меня интересуют любые подробности. „Нью-Йоркер“ – богатый журнал. Пятьсот
долларов? Как вы смотрите на пятьсот долларов наличными?»
У нее перехватило дыхание. Пятьсот долларов! Она уже давно мечтала о том, чтобы выйти
замуж. Но Терри, ее жених, был студентом. Имея пятьсот долларов, они вполне могли
пожениться и снять недорогую комнату… Но где взять такие деньги? И вот теперь этот
маленький человек с вкрадчивыми манерами предлагает ей именно эту сумму за секреты
казино. Она уже раскрыла рот, чтобы немедленно согласиться, но внезапно вспомнила о пункте
контракта, который гласил: служащие казино обязаны хранить в тайне все относящееся к роду
их работы. Ни один из них не имел права даже заикнуться о том, что происходит за стенами
этого почтенного заведения. Расплатой за разглашение было немедленное увольнение с
последующим судебным преследованием.
Видя ее колебания, Людовик добавил:
– Я в курсе того, что вы подписали контракт, но вам нечего бояться. Ни одна живая душа
никогда не узнает, от кого конкретно я получил интересующую меня информацию. И
подумайте, ведь пятьсот долларов довольно внушительная сумма. И не исключено, что вы
можете получить и больше…
Он поднялся на ноги, улыбнулся ей и пошел прочь, обмахиваясь панамой и обходя тела
старух, загорающих на пляже.
Вечером, когда она все еще обдумывала его предложение, он позвонил ей по телефону.
– Я разговаривал с редактором. Он согласен увеличить сумму гонорара до тысячи
долларов за интересующие нас сведения. Я рад за вас. Я не без причины опасался, что
возникнут трудности, но, к счастью, этого не произошло. Итак, моя милая, вы согласны помочь
мне за тысячу долларов?
И тогда, чувствуя вину и страх быть пойманной, она согласилась помочь ему. Он передал
ей пятьсот долларов. Остальные пятьсот долларов, объяснил он все с той же обаятельной
улыбкой, она получит тогда, когда он будет обладать всей необходимой информацией. И чем
дальше он ее расспрашивал, тем большее беспокойство вызывал характер его вопросов.
Постепенно она начала понимать, что он не похож на журналиста. Чего ради журналисту
интересоваться количеством охранников в казино, суммой денег, еженощно проходящих через
бронированное хранилище, охранной сигнализацией? И наконец последовал заключительный
вопрос. Он должен знать все о системе охранной сигнализации казино. Все до последнего
секрета! Он спросил это у нее три дня назад, когда они сидели в его стареньком «Бьюике»,
поставленном на обочине на окраине Парадиз-Сити. Она попробовала возмутиться:
– О нет! Только не это! Ведь это ни в коем разе нельзя опубликовать! Я ничего не
понимаю! Я начинаю думать, что…
Он криво улыбнулся, и его сухая маленькая рука легко дотронулась до ее руки, заставив
замолчать и с дрожью отодвинуться.
– Не нужно думать, моя милая, – сказал он. – Мне нужен план охранной сигнализации
казино. Мой журнал готов платить. Как вы смотрите на еще одну тысячу долларов? – Он
вытащил пухлый конверт из кармана. – Вот ваши пятьсот долларов, которые я обещал…
Проверьте. За сведения мы готовы заплатить еще тысячу долларов.
Кладя конверт в сумочку, она уже понимала, что этот человек очень опасен и вполне
может использовать переданную ею информацию для ограбления казино. Но если у нее будет
еще одна тысяча долларов, то нет смысла ежедневно ходить на работу к семи часам в казино и
торчать там до трех ночи в душной бронированной комнате. Она вполне может бросить все к
чертям и выйти замуж за Терри!
Она решила, что если этот старик действительно хочет ограбить казино, то она не хочет
иметь с ним ничего общего. Но, с другой стороны, так хотелось получить еще тысячу долларов.
Поколебавшись с полминуты, она утвердительно кивнула головой.
Все это было не так просто, но в конце концов ей все же удалось завладеть планом
охранной сигнализации, в котором так нуждался Людовик. Ее выручило то, что она
