2-ая Уральская индустриальная биеннале современного искусства • каталог

Parallel events

Акция неформального общества «Картинник» в ДК Автомобилистов. 1988–1991. Фото: Александр Шабуров. Фото предоставлено музеем Б. У. Кашкина group “ Kartinnik” in House of Culture of Automobilists. 1988–1991. Photo: Alexander Shaburov. Photo provided by B. U. Kashkin Museum Action by informal art-

Методология этого не была разработана на общерос- сийском, а верней всего и на общемировом уровне! А уж в условиях отдельно взятой области данная про- блема казалась мне и вовсе неразрешимой. Но выход нашёлся. Тогда я работал реставратором в краеведческом музее, каждое лето уезжал в экспедиции по деревен- ским бабушкам, а посему избрал подручный – и един- ственно возможный в данной ситуации – этногра- фический подход. Другими словами, взялся описать всех, живших на территории Свердловской области и считавших себя «художниками» – без разбора. Как Миклухо-Маклай – папуасов. Зафиксировать их сооб- ражения о том, кем они являются и чем занимаются. Не пытаясь сгладить групповые, половые и поколен- ческие различия. Географический ареал их обитания мной был очерчен условно, ибо ряд давно уехавших эмигрантов продолжал занимать важное место в головах здешних художников (Эрнст Неизвестный, например, или Лёня Тишков). А временами здесь проживали и творили со- всем уж иногородцы (сбежавшие к нам из Новосибир- ска Слава Мизин и Дима Булныгин). В общем, я подошёл к делу ответственно и как на- стоящий полевой исследователь пустился в поголов- ный обход.

on the international level as well. Devising such criteria within the boundaries of a particular region seemed to present a completely irresoluble challenge. However, the solution has ultimately been found. At the time, I worked as an art conservator at a lo- cal natural history museum. I used to spend every sum- mer in the field, visiting babushkas in the villages, there- fore I chose the approach which I was most familiar with and which seemed to be the only possible one in this sit- uation—that of an ethnographer. In other words, I have undertaken to describe each and every one of the people residing in Sverdlovsk area who defined themselves as “art- ists” indiscriminately, coming up with something akin to anthropologist’s Miklouho-Maklay’s accounts of the Pap- uans in Papua New Guinea. I wanted to record their con- siderations about who they were and what they did with- out trying to downplay any group, gender and generational differences among them. I have drawn rather random borders of the geo- graphical region of their residence, since a number of very important emigrants who had left the country quite a while ago (such as Ernst Neizvestny or Leonid Tishk- ov, to mention just a few) continued to play an impor- tant role in the consciousness of local artists. At the same time, the region was also temporary home to artists born and bred elsewhere, as it was, for example, to Slava Miz- in and Dmitry Bylnygin, who had escaped Novosibirsk to settle here. In other words, I approached my task with complete and utter seriousness and embarked on a door- to-door census. An artist’s life in the Soviet Union By the time I started my project the Soviet Union had not been around for 5 years already. One should empha- size that a typical artist’s life under the Soviet regime was much more comprehensible, and if one is to judge from

КАК ЖИЛИ ХУДОЖНИКИ В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ Советский Союз к тому времени уже 5 лет как пе-

рестал существовать.

Надо сказать, что в СССР художники функциони-

ровали куда более понятно.

И в общем-то – по их устным свидетель-

ствам – неплохо.

В СССР существовали государственная идео- логия, госзаказ и нормативный художественный

243