Джеймс Хэдли Чейз: «Я сам похороню своих мертвых»
показал бы кое-какие приемы.
– Поговорите с мистером Инглишем. Он, может быть, даст вам такую возможность.
Раздался телефонный звонок.
Лоис сняла трубку.
– Предприятие Инглиша, – сказала она, – добрый вечер.
Винс увидел, как она удивленно нахмурила брови.
– Я позову его, инспектор. – Она положила трубку рядом с аппаратом. – Гарри, не скажете
ли вы мистеру Инглишу, что инспектор Морили из криминальной бригады хочет с ним
поговорить?
– А! Проклятые копы! – проворчал Винс. – Я уверен, что он будет просить об очередной
услуге. Два кресла у ринга или места на следующий спектакль. Вы в самом деле считаете, что
нужно побеспокоить патрона?
Она серьезно кивнула:
– Скажите ему, что это срочно, Гарри.
Он бросил на нее пытливый взгляд и соскользнул со стула, на котором было удобно
устроился.
– Понятно.
Винс торопливо направился к личному кабинету Ника Инглиша, и едва он открыл дверь,
как крики и вопли снова ворвались в приемную.
– Я соединю вас с мистером Инглишем, – невозмутимо сказала Лоис в трубку.
– Вы хорошо сделаете, если приготовите ему машину, мисс Маршалл, – проворчали на
другом конце провода. – Когда он услышит то, что я хочу ему сообщить, он будет очень
торопиться.
Лоис сняла трубку соседнего телефона и попросила начальника гаража немедленно
вывести машину мистера Инглиша и поставить ее перед входом в здание.
В тот момент, когда она вешала трубку, появился шеф в сопровождении Винса.
Инглиш был массивный мужчина очень высокого роста, плотный, но без лишнего жира.
Ему было около сорока лет, и, не будучи особенно красивым, он тем не менее невольно
привлекал к себе внимание – от него веяло твердостью и надежностью.
– Вы можете поговорить с инспектором по этой линии, мистер Инглиш, – сказала Лоис.
Инглиш поднес трубку к уху.
Лоис с серьезным видом подошла к Винсу.
– Вы хорошо сделаете, если отыщете Чика, Гарри. Я думаю, он понадобится.
Винс вышел.
Лоис услышала, как Инглиш спросил:
– Что случилось?
Она с беспокойством посмотрела на высокую, склоненную над столом фигуру своего
патрона, нахмурившегося вдруг и постукивающего пальцами по столу.
Вот уже пять лет она работала с ним. Они встретились в то время, когда Ник открыл свою
маленькую контору в Чикаго и обивал пороги различных контор и учреждений в поисках
необходимых средств для осуществления своих замыслов.
Сначала было очень трудно, но она вскоре убедилась, что трудности только увеличивают
напористость Инглиша. Первый год их совместной работы, когда она очень часто оставалась без
жалованья, а он без пищи, сблизил их. Эту близость она никогда не смогла бы забыть, но она
часто задавала себе вопрос: не забыл ли ее он? Наконец Инглиш нашел необходимые средства, и
гироскопическая буссоль, которую он рекламировал, получила признание.
К нему пришли большие деньги, он стал создавать общества, нанял два театра и купил
дюжину ночных кабаков. Потом, не зная, что дальше делать с деньгами, ударился в политику.
Это благодаря его капиталам Генри Бомонт стал сенатором и, опять-таки благодаря его
стараниям, удержался на этом посту.
Пережив вместе с патроном блестящую карьеру, радуясь его неизменному успеху, Лоис,
однако, часто жалела о том времени, когда действительно была его правой рукой. Ибо теперь
видела себя обычной служащей среди многих других.
В сопровождении Чика Эйгана вернулся Винс. Эйган был шофером и преданно служил
