214 / 260
своих маленьких детей. Мне кажется, это ерунда. Черт побери, я получал не меньше
удовольствия, чем они! Мы прыгали на трамплине и часами играли в мяч. Мы ходили в
зоопарк, играли на детской площадке, смотрели кино. Они помогали мне делать барбекю. И
вообще, мы классно проводили время!
Когда моя дочь была малышкой, ей понадобилось много времени, чтобы признать меня
родным человеком. Но постепенно она стала доверять мне, а потом привыкла, что я все
время рядом. А теперь папа был для нее всем.
Разумеется, она же обернула его вокруг своего маленького пальчика с первого же дня на
этом свете.
Я начал обучать своего сына стрельбе с двух лет, сначала при помощи духового ружья.
Моя теория состоит в том, что дети оказываются в опасности из-за любопытства — если его
не удовлетворить вовремя, вы накликаете серьезные проблемы. Если с раннего возраста обо
всем подробно рассказать и проинструктировать о технике безопасности, вы можете
избежать серьезных проблем.
Мой сын научился с уважением относиться к оружию. Я сказал ему, что если он захочет
научиться владеть оружием, он должен обратиться ко мне. Стрельбу я люблю больше всего
на свете. У него уже есть его собственная винтовка калибра.22 (5,6 мм) с рычажным
взводом, и он очень недурно из нее стреляет. Его владение пистолетом тоже впечатляет.
Моя дочь все еще очень маленькая, и она пока не проявляет такой заинтересованности.
Подозреваю, что ждать осталось недолго, но в любом случае тренировки по владению
оружием будут для нее обязательными, пока ее не начнут приглашать на свидания… А это,
по моим расчетам, произойдет, когда ей исполнится двадцать.
Оба ребенка уже охотятся вместе со мной. Пока их возраст еще не позволяет загадывать
надолго вперед, но я подозреваю, что в недалеком будущем они станут опытными
охотниками.
Тая:
Мы с Крисом много говорили о том, что будет, если наши дети выберут военную
карьеру. Разумеется, нам бы не хотелось, чтобы они были ранены или что-то случилось с
ними, но в военной службе есть и немало положительного. Мы оба будем ими гордиться,
и не имеет значения, что именно они будут делать.
Если мой сын решит поступить в SEAL, я попрошу его серьезно подумать. Я скажу,
что он должен подготовиться. Я думаю, что это очень тяжело для семьи. Если ты
попадаешь на войну, она меняет тебя, и к этому тоже следует быть готовым. Я посоветую
ему сесть и обсудить с отцом суть вещей.
Иногда мне кажется, что я плачу от одной только мысли, что он может оказаться в
бою.
Я думаю, что Крис сделал достаточно для страны, чтобы одно поколение могло ее
пропустить. Но мы оба будем гордиться нашими детьми, несмотря ни на что.
Обосновавшись в Техасе, я стал более близок с моими родителями. С тех пор как я снова
с ними, они заметили, что стена, возведенная мною вокруг себя во время войны, начала
таять. Мой отец считает, что я стал заново раскрывать себя. Он считает, что потаенные
стороны моей натуры снова раскроются, по крайней мере некоторые из них.
«Я не думаю, что ты мог годами тренироваться убивать, — заметил он, — и полагаю, что
все это исчезнет в одночасье».