мне висит убийство актрисы. Скажи, зачем тебе имя владельца авто?
— Несколько лет назад магараджа Читтабада умер, — объяснил Даллас, — и его сын
Рей стал наследником капиталов отца и исчезнувших семейных драгоценностей. Этот тип
очень любит транжирить деньги. Он спустил, говорят, половину того, что ему оставил отец.
И вдруг сынок известного нам индуса появляется здесь, в Нью-Йорке. Страховая компания
считает, что Рей хочет связаться с Хоттом и заключить соглашение.
— Какое еще соглашение? — недоумевающе спросил Олин.
— Полагаю, что за соответствующую сумму Хотт вернул бы эти драгоценности. О Рее
говорят, что он из тех типов, что, кроме денег, любят риск и аферу, и не исключают, что он не
угомонится, пока к полученной страховке за семейные реликвии не прибавит и сами
пропавшие реликвии. Черт его знает, так ли это на самом деле, но нас наняли, чтобы следить
за Реем, особенно присматриваться, с кем он встречается. До сего времени его навестила
только одна пара, которая отбыла из отеля на автомобиле «лассоль» А-067.
— Придется тебе помочь, — сказал Олин, беря в руку трубку телефона. Поговорив, он
положил ее обратно.
— Машина принадлежит некому Престону Килле, живет на бульваре Рузвельта. Из
этого следует, что он крупная рыба. Хватит с тебя?
— Не совсем. Не мог бы ты спросить в архиве, нет ли там чего на этого Престона?
Олин вздохнул, набрал номер, сказал пару слов и, отключив телефонный аппарат,
сообщил Эду:
— Ничего они не знают. В полицейских досье нет ничего такого на интересующего тебя
подозрительного субъекта.
— Хорошо, благодарю тебя, Джордж, значит, мне придется еще побегать.
И Эд действительно почти бегом спустился по лестнице, поймал такси и поехал в
редакцию «Геральд». Лабиринтом коридоров он добрался до кабинета Уэнтли Фейвела. Тот
руководил отделом информации и выбрал это место потому, чтобы знать побольше о людях,
чей заработок определяется не менее чем четырехзначной цифрой. На свой оклад он жил
прилично, но любил кое-что добавлять к нему, охотно снабжая кое-каких людей
информацией о любых членах большого света.
Даллас сел в угол стола и протянул Фейвелу открытый портсигар.
— Нужна кое-какая информация…
Фейвел молчал.
— Слушай, Даллас, — произнес он некоторое время спустя, — нет у меня времени, дел
по горло.
Даллас достал бумажник и вынул оттуда две пятидолларовые банкноты.
— Пусть это будет наградой тебе за пять минут разговора со мной. Я хочу знать все о
неком Престоне Килле. Фейвел спрятал деньги.
— Знаю о нем немного, — начал он довольный. — Он из Сан-Франциско, и у нас всего
два месяца. Купил большой дом на бульваре Рузвельта. Три года назад он очень удачно играл
на бирже, но потом отошел от дел и сейчас почти все время проводит на скачках. Наверное, и
там он выигрывает, ибо не видно, чтобы он имел другие доходы.
— А блондинка, с которой он показывается?
— Это Ева Гилис. Лакомый кусочек, да? Килле вытащил ее из кабаре «Фоли» примерно
месяц назад и снял для нее апартаменты на Роксуорт-авеню. Но это долго не продлится: хоть
Престон и любит девушек, но часто их меняет. Только, кто знает… Эта малышка, полагаю,
попытается содрать с него как можно больше…
— Час назад они навестили в отеле раджу Рея, — сказал Эд в задумчивости. — Из
твоей, Уэнтли, информации о Киоле нельзя заключить, что он относится к тому сорту людей,
которыми привык окружать себя Рей.
— Ты уверен, что видел Еву и Престона там. — Фейвел выглядел заинтересованным не
на шутку.
— Да, они входили к индусу в номера.
