— Ну, что же, всякое случается, — сказал Бид, пытаясь восстановить в памяти все, что
с ним произошло в последний день. — Я совсем забыл о бедняге. Я связал его прикрыл
одеялом, а потом из-за своей проклятой руки совсем забыл о нем. Я забыл обо всем на свете,
кроме… тебя. Я проехал 500 миль, чтобы тебя увидеть…
Девушка опять ничего не ответила.
— Хотт был ничего себе парень, — продолжал Бид словно про себя. — Ты бы ни за что
не подумала, на что он способен, если бы увидела его. Он спрятал где-то драгоценностей на
четыре миллиона долларов. А теперь он умер, и никто не найдет…
— Это ты его убил, — произнесла Анита ровным, холодным тоном.
— Нет! Он сам умер. Такой уж конец ему был предназначен. Я забыл о нем, и в этом
вся моя вина перед Хоттом. Ты не должна говорить, что это убийство. — Он взялся за ручку
двери. — Ты не откроешь мне?
— Открою, — ответила Анита и показала рукой на карабин. — Можно мне взять его.
Он тебе не потребуется.
Пальцы Бида инстинктивно сжали приклад.
— Нет! Он может мне еще понадобиться, и я почти уверен, что смогу пустить его в ход.
Девушка вставила ключ в замок.
— Ну, бери. — Он сунул ей в руку карабин. — Ты единственный человек на свете,
которому я доверяю. — Он вошел в комнату и свалился на кровать. — Я часто думал о тебе и
о том, что ты для меня сделала. Я размышлял над твоими словами о доброте. Ты говорила:
«Это то, что нельзя купить». Наверное, ты права, надо просто иметь эту доброту в себе.
Анита твердой рукой держала карабин. Его ствол был опущен вниз.
— Пауль Хотт был моим отцом, — тихо сказала она.
— Что ты болтаешь?
— Я сказала, что Пауль Хотт был моим отцом.
Он посмотрел на нее, потом перевел взгляд на карабин.
— Ты сказала бы это, будь в моих руках оружие?
— Нет!
— Это все невероятно… Но он ведь для тебя ничего не значит. Прошло 15 лет. Именно
столько лет назад ты могла его видеть в последний раз. Когда Хотта арестовали, тебе было
только пять лет!..
— Моя мать рассказывала мне о нем, — спокойно ответила девушка. — Она
рассказывала, сколько мучений он перетерпел в своей жизни. Единственная надежда, которая
еще поддерживала его в этом мире, это мысль о том, что я, его дочь, дождусь его
освобождения из тюрьмы.
— Единственная вещь, которая поддерживала его в жизни… — повторил Бид, — это
сокровище, которое он украл и спрятал…
— Нет! Так думали все, — повысила голос Анита. — Когда его арестовали,
драгоценности взяла моя мать. Никто не знал, что он был женат, и ей нетрудно было выехать
за границу. Она села на пароход, но он потерпел катастрофу. Спаслось только пять человек, и
все ценности вместе с моей матерью лежат теперь на дне океана.
Мой отец выносил эти 15 лет муки и ад каторги только затем, чтобы никто не
заподозрил мою мать. Если бы о ней случайно узнали, то отцу грозила бы смерть. Грозила бы
смерть и мне. Это понимал он и хранил тайну исчезновения сокровищ магараджи, и все были
уверены, что именно отец знает, где находятся эти драгоценности. Он надеялся, узнав, что
мать погибла, найти меня и жить со мной. Потом пришел ты, чтобы убить его… Зачем? Ведь
совсем скоро наступил бы конец его мукам?..
— Да не убивал я его в самом деле! — выкрикнул Бид.
— Нет! Убил! Если бы ты его оставил в покое, он бы и сейчас еще жил.
— Если бы я знал, кто он для тебя, я, конечно, не сделал бы этого. Я хочу, чтобы ты в
этом мне поверила! Я так обязан тебе!.. Если бы я только знал…
— Уже тогда, в тот раз, я не должна была помогать тебе, — сказала Анита. — Я
