Часть II - Извлечение троих

Стивен Кинг: «Извлечение троих»

Когда слабость прошла, он взглянул на свою правую руку. Да, заражение он заработал –

предательская краснота расползлась по ладони и захватила запястье. Дальше пока не пошло, но

стрелок уже различал слабенькое покраснение – начало других алых линий, которые в конечном

счете дойдут до сердца и убьют его. И уже, кажется, начался жар. Лихорадка.

Мне нужно лекарство

, – сказал он себе. –

Но здесь его взять неоткуда

Выходит, он проделал такой долгий путь лишь для того, чтобы здесь умереть? Нет. Он не

умрет. А если все-таки суждено ему умереть, несмотря на его решимость, он умрет на Пути к

Башне.

Какой же ты исключительный человек, стрелок! Редкий, я бы даже сказал, человек!

– у

него в голове человек в черном хихикнул. –

Неукротимый такой! Романтичный такой в идиот-

ской своей одержимости!

– Отгребись, – прохрепел стрелок и глотнул воды. Вот и воды почти и не осталось. Перед

ним простиралось море, вот именно, целое море: вода, куда ни глянь – вода, и ни капли не ото-

пьешь. Ладно, не бери в голову.

Он надел ремни с кобурами, затянул пряжки – это простое дело заняло столько времени,

что даже когда рассвело и почти начался день, стрелок все еще возился, – а потом попытался

встать. Он не был уверен, что сможет, пока не поднялся на ноги.

Держась левой рукою за деревце, правой он поднял бурдюк, в котором еще оставалось

чуть-чуть воды, и перекинул его через плечо. Потом – сумку. Когда он выпрямился, опять нака-

тила слабость, и он опустил голову, пережидая, заставляя себя одолеть ее.

Слабость прошла.

Неуверенными, заплетающимися шагами человека в последней клинической стадии опья-

нения стрелок спустился на берег. Там он постоял, глядя на океан, темный, как густое красное

вино, а потом вынул из сумки последний кусок вяленого мяса. Он сеъл половину, и на этот раз

рот и жуледок приняли пищу чуть лучше. Стрелок отвернулся от моря и съел оставшуюся поло-

вину, глядя на солнце, встающее над горами, где умер Джейк. Солнце как будто на миг зацепи-

лось за суровые голые вершины, потом поднялось выше.

Роланд подставил лицо лучам солнца, закрыл глаза и улыбнулся. Потом доел мясо.

И подумал еще:

Замечательно. Я теперь человек без еды, на руке без двух пальцев и без од-

ного на ноге; стрелок – при патронах, которые могут и вовсе не выстрелить; у меня заражение

крови после укуса какой-то дряни и у меня нет лекарств. Если мне повезет, то воды хватит на

день. Может быть, я сумею пройти около дюжины миль, если выложусь до конца. Короче, мне

скоро абзац.

Куда идти? Пришел он с востока; но на запад дороги нет, если только ты не спаситель и не

святой. Остается – на север или на юг.

На север.

Так подсказывало ему сердце. Без вопросов.

На север.

Стрелок пошел.

Он шел уже три часа. Дважды он падал и во второй раз уже и не думал, что сможет под-

няться. Но набежала волна. Достаточно близко, чтобы заставить его вспомнить о револьверах, и

он поднялся, сам не зная как. Ноги дрожали под ним, как ходули.

По примерным его подсчетам, за эти три часа стрелок одолел около четырех миль. Солнце

уже припекало, но все-таки не настолько сильно, чтобы так трещала голова и пот ручьями стекал

по лицу. С моря дул ветер, но опять же – вряд ли такой легкий бриз может вызвать приступы

дрожи, озноб, который время от времени пробирал стрелка, и тело его покрывалось гусиной ко-

жей, а губы стучали.

Лихорадка, стрелок

, – подхихикивал человек в черном. –

Все, что осталось еще в тебе,

сгорает в огне.

Красные полосы заражения стали отчетливее; продвинулись от запястья вверх по руке –

почти до локтя.

Он прошел еще милю и выпил остатки воды. Пустой бурдюк обвязал вокруг пояса. Обно-