Часть II - Извлечение троих

Стивен Кинг: «Извлечение троих»

минут и погибнуть потом, врезавшись глубоко в землю.

Нет, ты видел не только это.

Он обдумал увиденное, тупо сидя на песке перед закрытой дверью, баюкая на коленях ис-

калеченную руку. Теперь уже первые признаки заражения поднялись выше локтя. Скоро, уж

будьте уверены, оно дойдет и до сердца.

В голове у него прогремел голос Корта.

«А теперь послушайте меня, сопляки. И слушайте очень внимательно, потому что когда-

нибудь то, что я сейчас вам скажу, может спасти вам жизнь. Вот вы смотрите, и вам ка-

жется, что вы все видите, но на самом-то деле вы видите далеко не все. И для этого тоже вас

ко мне определили – чтобы я вам показал, чего вы не видите в том, что вы видите Когда,

например, вам страшно, или когда вы деретесь, или бежите, или сношаетесь. Никто не видит

всего, на что смотрит, но прежде чем вам стать стрелками – тем из вас, кому не придется

уйти на восток – вам надо еще научиться одним только взглядом увидеть больше, чем иной дя-

тел видит за всю свою жизнь. А то, что вы не увидите с первого взгляда, можно увидеть по-

том – глазами памяти, то есть, если вы доживете до того, чтобы вспомнить. Вот так-то.

Потому что разница между тем, видишь ты или не видишь, может стать разницей между

жизнью и смертью».

Он видел землю с большой высоты (и голова у него закружилась еще сильнее, а ему само-

му было гораздо страшнее, чем тогда, когда человек в черном наслал на него видение, что закон-

чилось образом одинокой травинки: то, что увидел он через дверь было отнюдь не видение), и

взгляд его безотчетно зафиксировал одну вещь, о которой стрелок вспомнил только сейчас: зем-

ля внизу была не пустыней, не морем, а какой-то зеленой равниной, покрытой неправдоподобно

буйной растительностью и прорезанной расщелинами воды. Срелок даже подумал, что это боло-

то, но однако же…

"Куда подевалось твое внимание,

– свирепо дразнил его голос Корта. –

Ты видел больше".

Да.

Он видел еще что-то белое.

Белый край.

«Браво, Роланд!»

– воскликнул Корт у него в голове, и Роланд как будто почувствовал по-

жатие его твердой мозолистой руки. Он даже поморщился.

Он видел землю в окно.

Стрелок заставил себя подняться, снова взялся за ручку двери, ощущая ладонью холод ме-

талла и жаркие линии гравировки, и опять открыл дверь.

Панорама земли, которую он ожидал увидеть – с такой немыслимой, ужасающей высоты –

исчезла. Он смотрел на слова, которых не понимал. Не то чтобы не понимал совсем: это были

Великие Буквы, но какие-то не такие…

Над словами было изображение какого-то экипажа без лошадей – автомобиля, на которых,

предположительно, ездили люди еще до того, как мир сдвинулся с места. Внезапно стрелку

вспомнились слова Джейка на дорожной станции, когда стрелок его загипнотизировал.

Быть может, такой экипаж – еще с ним рядом стояла, смеясь, дама в мехах – или очень по-

хожий и наехал на Джейка в том другом, странном мире.

Это и есть тот другой мир,

– подумал стрелок про себя.

Вдруг – панорама земли…

Она не изменилась, но она двигалась. Стрелок покачнулся. Голова у него закружилась,

тошнота подступила к горлу. Слова и картинка ушли куда-то вниз, и теперь стрелок увидел про-

ход между двумя рядами кресел. Кроме нескольких пустых, почти все были заняты мяжчинами в

странной одежде. Стрелок подумал, что это костюмы, хотя раньше ничего подобного он не ви-

дел. Штуки у них вокруг шеи, наверное, галстуки или шейные платки, но он таких тоже ни разу

не видел. И вроде никто из них не вооружен. Роланд не заметил ни мечей, ни кинжалов, не гово-

ря уже о револьверах. Что еще за доверчивые овечки? Одни читали газеты с мелкими-мелкими

буковками и картинками, другие что-то писали на белой бумаге какими-то странными ручками.

Он в жизни такие не видел. Но ручки – что? Вот бумага – это да. В его мире бумага шла на вес