колокольчик. Кучер придержал лошадь на развилке около фонаря, пропуская сани, съезжавшие с
горы.
В снежном вихре встречные сани проскользнули мимо них почти бесшумно. Это были
низкие розвальни, на которых стоял длинный ящик, прикрытый черной клеенкой.
Клерфэ почувствовал, как Лилиан сжала его руку. Рядом с ящиком он увидел брезент, из-
под которого выглядывали цветы; второй брезент был наброшен на несколько венков.
Кучер перекрестился и погнал лошадь.
Молча проехав последние петли дороги, они остановились у бокового входа в санаторий.
Электрическая лампочка под стеклянным колпаком отбрасывала на снег желтый круг. В этом
световом круге валялось несколько оторванных зеленых листочков.
Лилиан Дюнкерк повернулась к Клерфэ.
— Ничего не помогает, — сказала она с кривой усмешкой. — На короткое время об этом
забываешь… Но уйти совсем невозможно. — Она открыла дверь. — Спасибо, — пробормотала
она. — И простите меня, я была плохой собеседницей. Но я чувствовала, что не в силах остаться
сегодня вечером одна.
— Я тоже.
— Вы? Почему?
— По той же причине, что и вы. Я ведь вам говорил. Звонок из Канна.
— Но вы сказали, что это — счастье.
— Счастье можно понимать по-разному. Да и мало ли что говорят. — Клерфэ сунул руку в
карман. — Вот вам бутылка водки. Спокойной ночи.
Побродив около часа по снегу, Клерфэ обнаружил на опушке леса небольшое квадратное
строение. Из отверстия в его куполообразной крыше валил черный дым. В Клерфэ пробудились
омерзительные воспоминания, от которых он пытался избавиться; несколько лет жизни были
бессмысленно убиты на это.
— Что там такое? — спросил он молодого парня, сгребавшего снег возле какой-то
лавчонки.
— Там? Крематорий, сударь!
Парень оперся на лопату.
— Теперь он не так уж часто бывает нужен. Но раньше, перед первой мировой войной,
здесь умирало много народу. Зимой, знаете ли, землю копать трудно. Крематорий гораздо
практичнее. Наш существует уже сорок лет.
— Значит, вы построили его до того, как крематории вошли в моду?
Парень посмотрел на Клерфэ непонимающим взглядом.
— Мы всегда идем впереди, в любом практическом начинании, сударь. — Он угрюмо
взглянул на квадратное здание; теперь над ним вился только легкий дымок. — Да, сейчас
крематории вошли в моду.
— Вот именно, — подтвердил Клерфэ. — И не только здесь.
Парень кивнул.
— Мой отец говорит, что люди потеряли уважение к смерти. И это произошло из-за двух
мировых войн.
Дым перестал идти. Клерфэ зажег сигарету. По непонятной ему причине он не хотел
закуривать до тех пор, пока из крематория подымался дым. Он протянул сигареты парню.
— Чем занимается ваш отец?
— Мы торгуем цветами. Если вам что-нибудь понадобится, сударь, знайте, у нас дешевле,
чем у этих живодеров в деревне. У нас бывает прекрасный товар. Как раз сегодня утром прибыла
