Бостон попытался возразить, но Плайер нетерпеливым взмахом руки остановил его.
– Замолчите. Этот тип знает слишком много. Или вы думаете, что сможете купить его
парой баксов? Чем закончились все ваши торги с ним? Забыли? Живой он погубит всех нас.
– Нед, – взмолился Бостон, – этот разговор противоестественен. Мы же не дикие звери.
Ты совершенно утратил человеческий облик.
– А, может, ты думаешь, что Калверт будет молчать? – Плайер обратился за поддержкой
к Роду. – Кто привел сюда полицейского, если не он? Наша единственная надежда, что тот не
успел поставить в известность свое начальство.
– Ладно, – тихо сказал Род, – другого выхода я не вижу. Мы уже и так по уши влипли…
Хотя я и не одобряю этого…
– Нед, – простонал Бостон, – я не позволю…
– Все решено, – сказал Род. – Надо проявить твердость.
– Наконец-то я услышал умные слова, – осклабился Плайер, а затем с угрозой
обратился к Лазарусу: – Если будешь молчать, останешься жив. Ясно?
Тот от страха утратил дар речи и только кивал головой.
Раздался слабый стон, и все посмотрели на Ходжа. Ноги его задергались, голова
мотнулась, хотя глаза по-прежнему оставались закрытыми. Калверт мысленно попросил у
полицейского прощения: «Я втравил тебя в эту авантюру. Из-за меня тебя избили, а скоро и
вовсе прикончат. А во что превратилась твоя одежда? Что-что, а свой испорченный костюм
ты им никогда не простишь! Если останешься жить…»
– В нескольких милях от Смиттауна есть одно подходящее местечко. Добираться туда
не меньше часа, но игра стоит свеч, – говорил между тем Плайер. – Там есть дорога, по
которой все время ходят тяжелые грузовики. Если мы подбросим туда пару трупов, к утру
только месиво останется. Никто ни о чем и не догадается.
– Нед, не позволяй ему сделать это! – лицо Бостона блестело от пота.
– Не лезьте туда, куда не следует, – повысил голос Род. – Вы мне надоели.
– Пусть он остается здесь или убирается, мне все равно, – сказал Плайер. – Но чтобы
рта не открывал. И девчонка тоже, если дорожит жизнью.
– Подождите, – голос Люси прозвучал спокойно и уверенно.
Она прошла в центр зала и остановилась напротив Рода. В глазах ее был вызов и
решимость. Род даже взмолился:
– Люси, ради бога, не лезь в эти дела, тебе никто не причинит зла.
– При условии, что я буду молчать?
– Конечно, – сказал Плайер.
– Но я не собираюсь молчать, – Люси проигнорировала его слова. – Я пойду в полицию.
– Очень трогательно, но весьма глупо. Разве ты собираешься посадить отца на
электрический стул?
– Люси, ты не понимаешь, что говоришь, – вмешался Бостон. – У тебя нервный
припадок.
Слегка повернув голову через плечо, она с презрением уставилась на отца. В профиль
их лица были совершенно одинаковы: высокие лбы, точеные носы, круглые подбородки, но в
дочке кипела страсть, она желала справедливости, а отец был совершенно подавлен и лишен
воли. Калверта охватило чувство гордости за Люси.
– Я знаю, что говорю. Как дочь я готова помочь, но как человек – презираю тебя.
– Опомнись! – голос Рода срывался от возбуждения. – Мы висим на волоске и не
намерены шутить.
– Знаю, что вы не шутите, но и я говорю вполне серьезно.
– Люси, послушай меня, – едва не плакал Бостон.
Не обращая на него внимания, Люси повернулась к Калверту. Ее рука теребила тяжелую
серебряную брошку, украшавшую платье, а губы шевелились, словно она беззвучно
произносила какую-то фразу. Калверт понял, что она пытается что-то сообщить ему, но
смысл этого сообщения не доходил до него.
