американский

ее «Бульвар Пурпурного сердца»

Здание, которое мы использовали, имело пятнадцать или шестнадцать этажей, и

занимало господствующее положение над дорогой. Мы постоянно меняли позиции, чтобы

держать партизан в напряжении. Вокруг было бесчисленное количество укрытий в

приземистых зданиях, стоящих вдоль шоссе, выше и ниже по улице. Плохим парням не

требовалось далеко ходить, чтобы попасть на работу.

Боевики представляли собой настоящий коктейль: некоторые были моджахедами, другие

— баасистами (члены бывшей правящей партии Баас). Другие были лояльны иракской

АльКаиде, или Садру, или другим сукиным детям. Поначалу они носили черные или,

иногда, зеленые повязки, но потом, когда поняли, что это их выдает, стали одеваться так же,

как все мирное население. Они стремились смешаться с мирными жителями, чтобы

затруднить нам идентификацию целей. Они были трусливы: они не только прятались за

женщинами и детьми, они, вероятно, надеялись, что мы обязательно попадем в кого-нибудь

из женщин или детей, поскольку это выставило бы нас в неприглядном свете и, таким

образом, помогло бы их делу.

Однажды днем я наблюдал за тинейджером, стоявшим на автобусной остановке внизу и

ожидавшим автобуса. Когда автобус, наконец, подъехал, из него выскочила группа других

тинейджеров и молодых людей. Мальчик, за которым я наблюдал, внезапно повернулся и

быстро зашагал прочь от этого места.

Группа мгновенно отреагировала. Они догнали мальчишку, и один из парней обхватил

его за шею рукой с пистолетом. Как только он сделал это, я открыл огонь. Мальчик,

которого я защищал, вырвался. Я достал двоих или троих незадачливых похитителей;

остальным удалось убежать.

Сыновья членов избирательных комиссий были самой лучшей целью для похитителей.

Удерживая их у себя, боевики могли оказывать нажим на семьи представителей

администрации, заставляя их уйти со своего поста. Или же просто убивать членов семей, в

качестве предупреждения остальным: не помогать правительству в проведении выборов или

даже не голосовать.

Непристойное и сюрреальное

Однажды утром мы заняли предположительно брошенную квартиру (она пустовала с

того момента, как мы прибыли). Мы работали попеременно с другим снайпером, и пока

была его смена, я решил повнимательнее осмотреть жилище — не найдется ли тут чего-

нибудь полезного, такого, что помогло бы сделать наше укрытие более комфортабельным.

В открытом ящике бюро я обнаружил целую кучу сексуального белья. Трусики с

вырезами, ночные рубашки — заманчивые вещички.

Жаль, не моего размера.

В домах нередко встречались странные, почти сюрреальные сочетания вещей,

кажущиеся неуместными и в лучших обстоятельствах. Так, на одной из крыш Фаллуджи мы

обнаружили автомобильные шины, а в ванной квартиры на Хайфа-стрит нашлась коза.

Я посмотрел на эти шмотки, а потом целый день удивлялся. Некотрое время спустя

странное стало казаться вполне естественным.

Вот что нас совершенно не удивляло, так это телевизоры и спутниковые тарелки. Они

были повсюду. Даже в пустыне. Не раз и не два мы входили в крошечное селение, где вместо