американский

Возможно, юристы думали, что мы будем улыбаться и махать ладошками перед

камерами.

Было бы трудно просто пойти и начать стрелять по людям в Ираке. С одной стороны,

здесь всегда имелось множество свидетелей. С другой стороны, каждый раз, когда я убивал

кого-то в Рамади, я должен был писать официальный рапорт снайпера об этом.

Я не шучу.

Это был рапорт (отдельный документ, не связанный с обычным рапортом, составляемым

по результатам любого боестолкновения), касающийся только сделанных мною выстрелов и

достигнутых при этом результатов. Это была весьма специфичная информация.

У меня был небольшой блокнот, куда я записывал дату, время, информацию об убитом,

обстоятельства ликвидации, тип использованного боеприпаса, число сделанных выстрелов,

расстояние до цели, свидетелей. Все эти данные необходимы были для составления рапорта,

наряду с некоторыми другими деталями.

Вышестоящее начальство уверяло, что все это нужно, если вдруг будет расследование по

поводу нарушения мною правил ведения боевых действий, но на самом-то деле я считаю,

что они стремились прикрыть собственную задницу или задницу кого-то повыше.

Мы всегда точно знали, сколько уничтожено противников, даже в самых тяжелых боях.

Один из наших офицеров сам обязан был фиксировать все подробности каждой ликвидации,

а потом передавать их наверх. Нередко мы отчитывались о подробностях, фактически не

выходя из боя. Это невероятно доставало. Один раз я даже сказал офицеру, настойчиво

требовавшему от меня отчета о ликвидированном боевике, что это был ребенок, помахавший

мне рукой. Такая вот нездоровая шутка, которой я хотел сказать «в гробу я вас всех видал».

Бюрократия войны.

Я не знаю точно, насколько широко были распространены официальные рапорты

снайперов. Лично я впервые с ними столкнулся во время второй командировки, когда

работал на Хайфа-стрит. Но тогда кто-то другой заполнял их вместо меня.

Я абсолютно уверен, что все это было ПЗ — прикрытие собственной задницы, или, в

некоторых случаях, прикрытие высокопоставленной задницы.

Мы убивали врагов. В Рамади, где мы убили их великое множество, рапорты стали

обязательными и подробными. Думаю, что командир или кто-то в штабе увидел цифры и

сказал, что это может вызвать ненужные вопросы, и поэтому лучше как-то обезопасить себя.

Отличный способ выиграть войну — готовиться к оправданиям на случай победы.

Рапорты были для меня как гвоздь в ботинке. Я даже шутил, что теперь не стоит никого

убивать. (Но, с другой стороны, это был единственный способ точно знать, сколько человек

я убил «официально».)

Ясное сознание

Иногда казалось, что Господь придерживал их где-то до того момента, пока я не возьму

винтовку.

«Эй, вставай».

Я открыл глаза и посмотрел на потолок со своей лежанки на полу.

«Давай поменяемся», — сказал Джей, мой БРО. Он провел за винтовкой на позиции

около четырех часов, пока я ухватил немного сна.