207 / 260
появились мушки, и он стал хуже видеть. У меня были десятки ушибов и широкий набор
болей и недомоганий. Я был мечтой любого доктора.
Но всерьез меня беспокоило только давление. Я постоянно потел ведрами, и у меня даже
начали дрожать руки. Лицо, ранее имевшее привлекательный цвет, стало бледным.
Чем больше я пытался расслабиться, тем хуже у меня получалось. Это как если бы мое
тело начало вибрировать, а мысли об этом лишь усиливали бы тряску.
Представьте, что вы взбираетесь по высокой лестнице над рекой, протянувшейся на
тысячи миль, и вдруг в вас ударяет молния. Все ваше тело электризуется, но вы все еще
живы. На самом деле вы не только в курсе происходящего, но и отдаете себе отчет в том, что
с этим делать. Вы понимаете, что вам нужно спуститься вниз.
Так вы и поступаете. Вы спускаетесь. Но, оказавшись на земле, вы понимаете, что
электричество никуда не ушло. Вы пытаетесь найти способ увести заряд, заземлиться, но вы
нигде не можете найти чертов молниеотвод.
В конце концов, будучи не в состоянии есть и спать, я пошел к врачам и попросил
обследовать меня. Они осмотрели меня, и поинтересовались, хочу ли я принимать
лекарства.
На самом деле, нет, сказал я. Но согласился на курс лечения.
Поскольку темп нашей миссии стремился к нулю и через несколько недель она все равно
должна была завершиться, врачи предположили, что для меня имеет смысл отправиться
домой пораньше.
Не зная, что еще можно сделать, я согласился.