американский

Глава 5

Снайпер

Тая:

Когда Крис впервые вернулся домой, ему все казалось противным. Особенно Америка.

По пути домой в машине мы слушали радио. Никто не говорил о войне; жизнь

продолжалась, как будто в Ираке ничего не происходило.

«Они говорят о всяком дерьме, — сказал Крис. — Мы воюем за страну, а никому в ней

и дела до этого нет».

Он был очень разочарован, когда началась война. Он находился в Кувейте и увидел по

телевидению какой-то негативный репортаж об армии. Он позвонил и сказал: «Знаешь,

что? Если это то, что они думают, то имел я их всех. Я здесь и я готов пожертвовать

жизнью, а они какую-то фигню делают».

Я сказала ему, что множество людей переживают, и не только об армии в целом, а

лично о нем. Я, его друзья в Сан-Диего и Техасе, его семья.

Но жизнь дома давалась ему нелегко. Он вскакивал как от удара. Он всегда был

нервным, но теперь, если мне ночью нужно было выйти, то перед тем, как лечь обратно, я

останавливалась у постели и звала его по имени. Его нужно было разбудить в этот

момент, чтобы не оказаться жертвой его «основного инстинкта».

Однажды я проснулась и увидела, что он держит мою руку в своих руках: за запястье и

чуть выше локтя. Судя по звукам, он спал, и было похоже, что он готов сломать мою руку

пополам. Я старалась сохранять спокойствие и повторяла его имя все громче и громче,

чтобы разбудить, но не испугать его — иначе он бы точно меня изувечил. В конце концов,

он проснулся и отпустил меня.

В конце концов мы приспособились к мирной жизни.

Страх

Из SEAL я все-таки не ушел.

Если бы по контракту мне оставалось еще долго, я, может быть, и поддался бы

искушению и подал бы рапорт о переводе в морскую пехоту. Но такой возможности у меня

не было.

У меня имелись определенные надежды. Когда «котики» возвращаются из командировки

в зону боевых действий, в руководстве отряда обычно происходят перестановки, и всегда

есть шанс, что у вас появится новое начальство. И не исключено, что оно будет лучше

прежнего.

Я говорил с Таей и рассказал о своем недовольстве. Конечно, у нее был другой взгляд на

вещи: она была просто счастлива, что я вернулся домой целым. Тем временем на начальство

излился звездный дождь за участие в боевых действиях. Они получили свою славу.

Вонючую славу.

Вонючую славу за войну, в которой они не сражались и в которой заняли трусливую

позицию. Их трусость оборвала жизни, которые могли быть сохранены, если бы нам дали

выполнять нашу работу. Это и есть политика: кучка хитрецов в безопасности награждает

друг друга, в то время как где-то гибнут живые люди.