которыми сбивали замки. Морские пехотинцы задержали нескольких женщин снаружи
здания, но в остальном двор вокруг здания был пуст.
Мои глаза ни на секунду не останавливались. Я непрерывно осматривал все вокруг,
пытаясь что-нибудь отыскать.
Подошел наш радист и развернул свою технику недалеко от меня. Он внимательно
следил за докладами морских пехотинцев, продолжавших зачистку здания. Несколько
жителей, обнаруженных внутри, были выведены из дома в безопасное место. Не было
оказано никакого сопротивления: если там и имелись повстанцы, то они либо предпочли
уйти, обнаружив наше приближение, либо делали теперь вид, будто они мирные иракцы,
лояльные к новому правительству и США.
К концу зачистки морская пехота вывела из здания около 250 человек — значительно
меньше, чем ожидалось. Каждый был допрошен. Если задержанный не стрелял в последнее
время из огнестрельного оружия (морские пехотинцы проводили проверку на наличие
частиц пороха), не числился в списке разыскиваемых лиц, и не вызывал иных подозрений,
то каждый глава семейства получал 300 долларов и предписание покинуть это место. Один
из офицеров морской пехоты дал иракцам разрешение на время вернуться в свои квартиры и
собрать необходимые вещи.
(В ходе операции были арестованы несколько инсургентов.)
Глядя на город со своей позиции, мы особенно тщательно старались отыскать иракского
снайпера, известного нам как Мустафа. По имеющимся у нас данным, Мустафа был
олимпийским стрелком, использующим свои навыки против американцев, иракской
полиции и солдат. В качестве подтверждения своего мастерства он распространял
несколько хвастливых видеороликов.
Я сам никогда его так и не встретил, но другие снайперы позднее убили иракского
снайпера; похоже, что это и был Мустафа.