122 / 200
Стивен Кинг: «Извлечение троих»
122
– Что… Боженька!
– МУДИЛА! БЕЛЫЙ УБЛЮДОК! – завопила Детта, и Роланд увидел, как она опять зано-
сит револьвер. И хотя она – без ног, а Эдди успел откатиться в сторону, стрелок решил, что пора
действовать. Если Эдди так и не усвоил, что ему говорят, то сейчас-то он наверняка сообразит и
в следующий раз, когда Роланд скажет ему держаться настороже, он послушается… и к тому же
сучка эта – проворная. Было бы неразумно и дальше рассчитывать на быстроту реакции Эдди
или на слабость Госпожи.
Он рванулся вперед, перелетел через Эдди и, повалив ее навзничь, навалился сверху.
– Ты этого хочешь, мудила? – завопила она, прижимаясь лоном своим к его чреслам и од-
новременно занося над его головой руку с револьвером. – Хочешь? Ну так я тебе дам, чего хо-
чешь, сейчас!
– Эдди! – снова выкрикнул он, но не просто теперь крича, а командуя. Еще пару секунд
Эдди протормозил, тупо стоя на четвереньках: глаза выпучены, с разбитой челюсти стекает
кровь (она уже начала припухать), – глядя невидящим взором в пространство. Шевелись, что ты
встал, как дурак, не можешь, что ли, пошевелиться? – подумал стрелок про себя, – или просто не
хочешь? Силы уже покидали его: в следующий раз, когда она замахнеься револьвером, она про-
сто сломает ему руку… если он только успеет подставить руку. В противном случае она проло-
мит ему черепушку.
А потом Эдди все-таки сдвинулся с места и успел перехватить револьвер, когда он уже
опускался Роланду на голову. Она пронзительно завопила, развернулась к нему и накинулась,
как вампир, пытаясь укусить, поливая его базарной бранью – таким непробиваемо южным го-
ворком, что даже Эдди не сумел разобрать слов; а для Роланда это звучало так, как будто жен-
щина заговорила внезапно на каком-ниюбудь иностранном язуке. Но Эдди все же сумел вырвать
у нее револьвер, и как только угроза, над ним нависшая, благополучно мимновала, Роланду уда-
лось пригвоздить Госпожу к земле.
Но даже тогда она не успокоилась, а продолжала брыкаться, дергаться и материться, а на ее
черном лице выступил пот.
Эдди уставился на нее, беззвучно открывая и закрывая рот, точно какая-то рыба, потом
осторожно прикоснулся к разбитой челюсти, поморщился, убрал руку и принялся разглядывать
кровь на ладони.
Она вопила, что убьет их обоих; они двое могут ее изнасиловать, но она их обоих убьет –
своей штучкой, они посмотрят, у нее там, твою мать, вход весь утыкан зубами, так что пусть они
всадят ей свои вонючии члены, и посмотрим тогда, что с ними будет!
– Какого черта… – тупо выдавил Эдди.
– Мои ремни, – прохрипел стрелок. – Давай один сюда. Я попытаюсь ее перекатить наверх,
а ты попробуй схватить ее руки и связать их за спиной.
– НИ ХЕРА! – завопила Детта, и рванулась с такою силой (безногая женщина!), что едва не
сбросила Роланда. Он чувствовал, как она снова и снова пытается ткнуть культей своей правой
ноги ему между ног.
– Я… я… она…
– Шевелись, проклятие лицу твоего отца! – проревел роланд, и Эдди наконец вышел из
оцепенения.
4
Она дважды едва не вырвалась, пока они оба держали ее и вязали. Но Эдди все-таки уда-
лось затянуть петлею из пояса Роланда на ее запястьях, когда Роланд – приложив всю свою си-
лу! – сумел отвести ее руки за спину (увертываясь все время от ее выпадов и укусов, как мангуст
от змеи; укусов он избежал, но прежде, чем Эдди закончил свою работу, она успела его опле-
вать). Потом Эдди оттащил ее от Роланда за свободный конец ремня. Ему не хотелось причинять
боль этому корчящемуся изрышающему проклятия существу – существу, которое было гораздо
страшнее и безобразнее омарообразных чудищ, потому что оно обладало разумом, – ибо он знал,
что оно может быть и прекрасным. Ему не хотелось причинять боль второму лику, заключенно-
му где-то в глубинах этого тела (подобно живому голубю, спрятанному в тайнике волшебного
ящика для фокусов).