56 / 200
Стивен Кинг: «Извлечение троих»
56
невообразимо прекрасный чертог из алмазных граней. Если смотреть слишком долго, то голова
начинала кружиться. Однажды в Кони Чими побывал в «Лабиринте Зеркал». Так ощущение бы-
ло точно такое же. Больше он не ходил туда никогда.
Чими говорил (он был уверен, что никто ему не верит; да и до правды всем было как до
фонаря), что однажды он видел, как Балазар выстроил уже не карточный домик, а карточную
башню, которая, прежде чем рухнуть, поднялась на девять уровней. Чими и не подозревал, что
всем, кому он об этом рассказывал, было в высшей степени наплевать, поскольку каждый считал
своим долгом изобразить искреннее восхищение, ведь Чими был приближенным Папы Босса. Но
они бы действительно восхитились, без дураков, если бы Чими нашел слова, чтобы описать эту
башню, какая она была стройная и изящная, как она поднималась почти на три четверти высоты
между столом и потолком – кружевная конструкция из дам и вальтов, королей, и десяток, и ту-
зов, красная с черным, сложенная из бумажных бриллиантов, стоящая как вызов миру, который
вращается во вселенной, чьи законы и силы хаотичны и несообразны. Башня, которая восхищен-
ному Чими, представилась звенящим, точно хрусталь, отрицанием всех несправедливых пара-
доксов жизни.
Если бы только он знал, как это выразить, он бы сказал: Я видел это, и мне стало ясно, за-
чем зажигаются звезды.
10
Балазар знал, как все это будет.
Федералы прищучили Эдди – может быть, прежде всего, это он сам сглупил, послав Эдди.
Быть может, ему изменили его инстинкты, но парень казался таким примерным, таким правиль-
ным. Его дядя, работая на которого Балазар начинал приобщаться к делу, как-то сказал, что из
всякого правила есть ислючения, за исключением одного: «Никогда не доверяй наркоману». Ба-
лазар тогда промолчал – не пристало пятнадцатилетнему сопляку раскрывать рот, хотя бы толь-
ко за тем, чтобы с готовностью согласиться, – но про себя подумал, что единственное верное
правило, из которого нет исключений, это что существуют правила, для которых все это невер-
но.
Но если бы дядя Вероне сейчас был бы жив, подумал Балазар, он бы лишь рассмеялся и
сказал так: послушай Рико, я всегда знал, что ты слишком умен и иной раз – не в свою пользу.
Ты знаешь правила, ты держишь рот на замке, когда старшие учат тебя уму-разуму, но в глазах у
тебя всегда такое высокомерие… Ты парень толковый и умный, и ты сам это знаешь. Слишком
ты много знаешь. Но однажды твоя гордыня тебя погубит. А так и будет, поняни мое слово.
Он поставил еще две карты и накрыл их сверху.
Они взяли Эдди, помурыжили и отпустили.
Балазар забрал брата Эдди и все их общие запасы. Так что Эдди придет обязательно… и
Балазар его ждал.
Он ждал Эдди к себе, потому что прошло всего два часа, а два часа – это неправильно.
Его допрашивались в аэропорту, а не на 43-й улице, и это было неправильно тоже. Это зна-
чит, что Эдди сумел скинуть большую часть, а то и весь кокаин.
Или нет?
Он думал. Он предполагал.
Эдди вышел из аэропорта через два часа после того, как его сняли с самолета. Два часа.
Слишком мало для того, чтобы выжать из него все, что нужно, и слишком долго, чтобы убедить-
ся в том, что он чист, а экипаж поднял ложную тревогу.
Он думал. Он предполагал.
Братец Эдди – безмозглый, как зомби, но сам Эдди парень смышленый. И все еще крепкий.
Он бы не раскололся за два часа… если бы только не его брат. Если бы что-то случилось с бра-
том.
И все же – как обошлось без 43-й улицы? Как обошлось без таможенного фургона, который
во всем как почтовый, за исключением решетки на окнах задней двери? Потому что Эдди дей-
ствительно удалось что-то сделать с товаром? Скинуть его? Заныкать?
Невозможно спрятать товар в самолете.
Невозможно избавиться от него.