американский

прежнему был очень религиозным. Позднее он всегда возглавлял небольшую группу

молящихся перед каждой операцией в районе боевых действий. И, как и можно было

ожидать, он обладал обширными познаниями в области Библии и религии в целом. Он

никогда не насаждал свою веру, но если ты желал поговорить о Боге или о судьбе, он всегда

с охотой поддерживал такую беседу. Но он вовсе не был святым — он был таким же

простым и грубым, как и все «котики».

Вскоре после того, как он у нас появился, мы отправились на тренировочную миссию в

Неваде. В конце дня мы погрузились в четырехдверный грузовик и отправились на базу,

чтобы там добраться до кровати. Марк сидел сзади со мной и еще одним «котиком»,

которого мы будем называть Бобом. Разговор зашел об удушающих приемах.

С энтузиазмом «молодого» и даже с какой-то наивностью Марк заявил: «А меня никогда

не душили».

«Ммм… прошу прощения?», — сказал я, повернувшись к нему, чтобы получше

разглядеть эту невинность. Удушающие приемы — часть нашей профессии.

Марк посмотрел на меня. Я посмотрел на него. «Ну, попробуй», — сказал он.

Как только Боб нагнулся, я нырнул к Марку и провел удушающий прием. Закончив свое

дело, я откинулся в кресле. «Мамочка, — сказал Боб, распрямляясь. — Я хотел сам сделать

это».

«Я думал, ты нагнулся, чтобы мне было удобнее его достать», сказал я.

«Нет, черт побери. Я просто передал вперед свои часы, чтобы случайно не сломать их».

«Ну, хорошо, — ответил я. — Когда он очнется, он твой».

И он тоже отработал удушающий прием на Марке. Я думаю, добрая половина взвода

проделала это в течение ночи. Марк все это перенес. Конечно, у него не было выбора, ведь

он был «молодой».

Командир

Я полюбил нашего нового командира. Он был потрясающим, агрессивным, и не цеплялся

к нам по пустякам. Он не только знал всех нас по именам и в лицо, он также знал всех

наших жен и подруг. Он тяжело переживал каждую потерю человека, но это не могло

заставить его осторожничать. Он никогда не сдерживал нас в плане подготовки, одобрив

дополнительные тренировки для снайперов.

Главный старшин

, которого я буду называть «Примо», был другим высококлассным

командиром. Его никогда не интересовали повышения, мнение о нем начальства и способы

прикрытия собственной задницы: все его мысли были направлены на успешное выполнение

задания. А еще он был техасец — вы можете сказать, что я пристрастен — а это значит, что

он был настоящий сорвиголова.

Перед операцией он всегда обращался к нам так: «Что вы, сукины дети, делаете? —

ревел он. — Вы собираетесь отправиться туда и надрать им задницу?»

Примо жил для боя. Он знал, для чего существуют SEAL, и хотел, чтобы мы

соответствовали этому предназначению.

А вне войны он был старым добрым малым.

В отряде всегда есть парни, попадающие в неприятности, — будь то в свободное время

или на тренировках. Драки в барах были большой проблемой. Я помню, как он появлялся,

чтобы вытащить нас оттуда.