91 / 260
Я оказался в ловушке, оставшись наедине с преследующими меня партизанами. Мой друг
мистическим образом исчез.
Огонь стал настолько плотным, что мне ничего не оставалось, кроме как запросить
поддержку. Морская пехота прислала пару «Хаммеров», огневая мощь которых заставила
мятежников умолкнуть, и я, наконец, смог выйти.
К тому моменту я уже понимал, что случилось. Когда я увидел Стрекача, я чуть не
придушил его — наверное, так бы и случилось, не будь поблизости офицера.
«Почему ты сбежал? — спросил я. — Ты сбежал, бросил меня, оставив без прикрытия».
«Я думал, ты за мной бежишь».
«Кусок дерьма».
Это был уже второй раз на той неделе, когда Стрекач оставил меня под огнем. В первый
раз я счел это минутной слабостью, дав ему возможность исправить ошибку. Но теперь все
было ясно: он — трус. Попав под огонь, он обделался со страха.
Командир больше никогда не ставил нас вместе. Очень мудрое решение.
«Мы просто собирались пострелять»
Вскоре после Захватывающего Приключения со Стрекачом я был на позиции на одной из
крыш, когда рядом началась постепенно удаляющаяся перестрелка. Мне этот звук как-то
сразу не понравился, я немедленно спустился с крыши, но ничего не увидел. Затем по радио
мне сообщили, что несколько наших были ранены.
Парень, которого я буду называть «Орел», вместе со мной побежал в конец квартала, где
мы встретили группу морских пехотинцев, попавших под обстрел и отступавших. Они
сообщили нам, что группа боевиков окружила еще нескольких морпехов в доме неподалеку
отсюда. Мы решили попробовать выручить их.
Сначала мы хотели поддержать их огнем с крыши ближайшего здания, но оно оказалось
недостаточно высоким. Мы с Орлом попробовали еще один дом, поближе. На его крыше мы
нашли четырех морских пехотинцев, из которых двое были ранены. Их рассказы были
запутанными; для стрельбы место не подходило. Мы решили вытащить их оттуда, поскольку
раненые нуждались в помощи. Парень, которого я нес, был с дыркой от пули.
На улице мы, наконец, получили точную информацию от тех морпехов, которые не были
ранены, и поняли, что до этого момента мы целились не туда. Мы пошли вниз по аллее, но
скоро наткнулись на завал, через который не смогли пробраться, и повернули назад. Только
я повернул за угол, на главную улицу, как за моей спиной раздался взрыв — один из
мятежников заметил нас и кинул гранату.
Один из морпехов, следовавших за мной, упал. Орел был не только снайпером, но и
санитаром, и, как только мы вытащили раненого из-под обстрела, он тут же им занялся. Я
же взял оставшихся морских пехотинцев и продолжил спускаться по улице в направлении
укрепленного пункта боевиков.
Мы обнаружили еще одну группу морских пехотинцев, которые залегли на ближайшем
углу, прижатые к земле огнем из дома. Они сами шли, чтобы спасти первую группу, но
попали в тупик. Я собрал всех вместе и сказал им, что небольшая группа совершит прорыв
вверх по улице, в то время как остальные будут прикрывать ее огнем. До окруженных
оставалось около 50 ярдов.
«Не имеет значения, видите ли вы противника, или нет. Мы все просто должны
стрелять».