американский

котику» она не полагается. Вместо нее я получил Бронзовую звезду с литерой V (за

храбрость в бою)

Я только смеюсь, когда думаю об этом.

Медали — это хорошо, но они слишком завязаны на политику, а я не фанат политики.

Чтобы покончить с этим вопросом, скажу, что я завершил мою карьеру в SEAL с двумя

Серебряными звездами и пятью Бронзовыми (все — за храбрость). Я горжусь своей

службой, но я, черт возьми, не за медали служил. Они не делают меня лучше или хуже

других солдат. Медали никогда не говорят всей правды. И, как я уже говорил, в конце

концов, чаще награждают по политическим соображениям, чем за реальные заслуги. Я

видел тех, кто получил награды, совершенно их не заслуживая, а лишь благодаря близости к

начальству, и тех, кто ничего не получил за совершенно очевидные заслуги, лишь потому,

что ему некогда было этим заниматься. По всем этим причинам мои медали не выставлены

в моем офисе или в моем доме.

Моя жена все уговаривает меня вставить в рамочку наградные документы, а сами медали

положить на видное место. Она все еще полагает, что они — часть моей службы, и ей не

важно, сколько в них политики.

Может, когда-нибудь я и сам так буду думать. Но вряд ли.

После той операции моя форма вся была в крови морских пехотинцев, которых я

вытаскивал, и морпехи поделились со мной курткой и штанами. С этого момента я был

похож на морского пехотинца в «цифровом» камуфляже

Было немного странно носить чужой мундир. Но в этом также была и честь: меня стали

считать настолько своим, что даже «поставили на довольствие». Самое главное, они мне

дали флисовую шапочку и свитер, ведь было очень холодно.

Тая:

После одной из командировок мы ехали в машине. Крис вышел из задумчивости и

спросил меня: «А ты знаешь, что разные запахи соответствуют разным способам смерти?»

Я сказала: «Нет. Мне это не известно».

И он начал рассказывать…

История была достаточно мрачная.

Ему просто надо было выговориться. Много раз он говорил разные вещи только для

того, чтобы узнать мою реакцию. Я говорила ему, что совершенно не переживаю по

поводу того, что он делал на войне. Он может рассчитывать на мою безусловную

поддержку.

И все-таки он ведет себя осторожно, как бы пробуя воду в незнакомом месте. Я думаю,

ему необходимо знать, что я не изменю к нему своего отношения, а, может быть, более

того, он знал, что он снова отправится в командировку, и не хотел меня пугать.

Как мне кажется, те, кто видит проблему в том, что ребята делают там, недостаточно

им сочувствуют. Люди хотят, чтобы Америка имела определенный имидж при ведении

боевых действий. Я могу себе представить, что кто-то стреляет по нашим солдатам, а

почти у каждого на содержании семья, и они проливают кровь, сражаясь с противником,

прячущимся за спины детей, притворяющимся мертвым, только чтобы кинуть гранату,

когда к ним подойдут поближе, и кто не стесняется отправлять своих детей с гранатой, из

которой они самолично выдернули чеку — тут уже не до рыцарских правил.

Крис всегда следовал правилам и обычаям ведения войны, потому что он был обязан