153 / 453
153
Стивен Кинг: «Темная Башня»
нижняя часть лица, он чувствует, как зубы рвут губы изнутри, а рот наполняется жидко-
стью с солоноватым привкусом горячего томатного сока. Следует удар в поясницу, звук
рвущейся материи. От этого удара брюки наполовину сползают с зада, покрываются
складками, словно штаны клоуна, и вдруг по Стосси-авеню убегает какой-то мужчина, в
футболке и габардиновых брюках с залоснившимся седалищем. Он бежит к мальчишкам,
играющим в стикбол, и что-то болтается в его правой руке, болтается, как кожаный
язык. Эй, да это же бумажник Теда Бротигэна. Господи, да его только что ограбили, у
него украли бумажник!
Лиловые сумерки летнего дня внезапно сгущаются до ночной темноты, потом вдруг
светлеет, но снова наступает темнота. Причина в его глазах, зрачки сужаются и расши-
ряются, проделывая тот самый трюк, который так изумил второго врача чуть ли не два-
дцатью годами раньше, но Тед этого не замечает. Все внимание сфокусировано на убега-
ющем человеке, сукином сыне, который только что ограбил его, а в процессе изуродовал
ему лицо. Никогда в жизни он не испытывал такой злости, и, хотя мысль, которую он по-
сылает вслед воришке, безобидная, даже кроткая
(слушай, дружище, я бы дал тебе доллар, если бы ты попросил, может, даже два)
силы в ней, как в брошенном копье. И это было копье. Бротигэну требуется какое-то
время, чтобы это осознать, но по прошествии этого времени ему становится ясно, что он
– убийца, и, если есть Бог, ему, Теду Бротигэну когда-нибудь придется стоять перед Его
престолом и держать ответ за только что содеянное. Убегающий мужчина вроде бы обо
что-то спотыкается, но на тротуаре нет ничего такого, обо что может зацепиться
нога, только надпись мелом, печатными буквами:
ГАРРИ ЛЮБИТ БЕЛИНДУ.
А вокруг
детский орнамент: звезды, комета, неполная луна, которого со временем Тед начнет бо-
яться. У него такое ощущение, будто копье вонзается в спину ему, но он по крайней мере
остается на ногах. И он этого не хотел. Вот в чем дело. В глубине сердца Тед знает, этого
не хотел. Он просто… его разозлила неожиданность нападения.
Тед направляется к воришке, поднимает бумажник и видит, что игравшие в стикбол
мальчишки смотрят на него, разинув рты. Показывает им бумажник, словно это какое-то
оружие с болтающимся стволом, и мальчишка, который держит в руках отпиленную руч-
ку от швабры, вздрагивает. Весь следующий год, или около того, это вздрагивание Тед бу-
дет видеть в своих кошмарах чаще, чем падающее тело. Собственно, будет видеть и по-
том, пусть и реже, всю жизнь. Потому что он любит детей и никогда не пугает их специ-
ально. И он знает, что они видят: мужчину со спущенными брюками, из-под которых вид-
ны боксерские трусы (он понятия не имеет, торчит из ширинки его конец или нет, и если
торчит, то его это нисколько не удивит), бумажником в руке и безумным выражением
окровавленного лица.
– Вы ничего не видели! – кричит он им. – Вы меня слышите! Вы меня слышите! Вы
ничего не видели!
Потом он подтягивает брюки. Возвращается к портфелю, поднимает, но к пакету
со свиной отбивной не прикасается, к черту свиную отбивную, он потерял аппетит, вме-
сте с верхним передним зубом. Бросает еще один взгляд на лежащее на тротуаре тело, на
испуганных мальчишек. Убегает.
С этого начинается его новая карьера.
5
Конец второй пленки выскользнул из прорези в ступице бобины и мягко зашуршал,
протягиваясь через головку магнитофона.
– Господи, – выдохнула Сюзанна. – Господи, какой бедняга.
– Как же давно это произошло. – И Джейк покачал головой, словно пытался разогнать
застилавший ее туман. Для мальчика годы, отделяющие его
когда
от
когда
Бротигэна, каза-
лись непреодолимой пропастью.
Эдди взял футляр с третьей бобиной, достал ее, вопросительно посмотрел на Роланда.
Стрелок привычным жестом вертанул рукой, тем самым говоря: скорее, скорее.