443 / 453
443
Стивен Кинг: «Темная Башня»
Стародавние времена.
Стародавние времена и стародавние преступления.
Недалеко от Корта он увидел смеющееся лицо проститутки, с которой Роланд-мальчик
провел ту ночь. В комнате Давида стоял запах ее духов, дешевых цветочных духов. И когда
стрелок вдохнул этот запах, ему вспомнились прикосновения к ее лобковым волосам. Его
шокировало то, что он вспомнил сейчас: когда его пальцы скользили к ее сладко-влажной
щели, он думал о себе, маленьком, только что из ванны, чувствующим руки матери.
Тут его член начал набухать от прилива крови, и Роланд в страхе покинул эту комнату.
6
Закат более не освещал ему путь, теперь светились только окна: стеклянные глаза
были живыми, стеклянные глаза смотрели на безоружного пришельца. За стенами Темной
Башни розы Кан’-Ка Ноу Рей закрылись до следующего рассвета. Часть разума Роланда еще
удивлялась тому, что он все-таки здесь; что одно за другим ему удалось преодолеть все пре-
пятствия, которые встретились на тропе, ни на йоту не отступив от первоначального замыс-
ла.
Я похож на роботов Древних людей,
– подумал он. –
Они или выполняют задачу, ради
которой их создали, или разбиваются в лепешку, стараясь ее выполнить
.
Другая часть разума не удивлялась нисколько. Этой части приходили те грезы, что и,
должно быть, приходили Лучам, эта более темная часть вновь подумала о роге, выпавшем из
пальцев Катберта… Катберта, который встретил смерть, смеясь. Рог мог и до сего времени
лежать там, где и упал, на каменистом склоне Иерихонского холма.
И разумеется, я видел эти комнаты преж
д
е! Они, в конце концов, рассказывают мне
мою жизнь.
Действительно, рассказывали. Этаж за этажом, история за историей (не упоминая
смерть за смертью) поднимающиеся комнаты Темной Башни пересказывали события жизни
Роланда Дискейна и его поисков Темной Башни. В каждой лежало напоминание о прошлом, в
каждой стоял особый запах. Некоторым годам посвящалась не одна комната, а несколько, но
на каждый год приходилась хотя бы одна. И после тридцать восьмой комнаты (тридцать во-
семь – дважды по девятнадцать, если вы сразу не обратили на это внимание) у него возникло
желание больше никуда не заглядывать. Потому что в этой комнате стоял обгоревший столб,
к которому ранее привязали Сюзан Дельгадо. Он не вошел в эту комнату, но посмотрел на
стену. В этом не мог ей отказать. «Роланд, я люблю тебя!» – кричала Сюзан Дельгадо, и он
знал, это правда, потому что узнать Сюзан он мог только по ее любви. Ибо, несмотря на лю-
бовь, ее все же сожгли.
Это место смерти
, – думал он, –
и не только здесь. Все эти комнаты. Все этажи
.
Да, стрелок
, – прошептал голос Башни. –
Но только потому, что такими их сделала
твоя жизнь
.
7
Стоя снаружи, Роланд решил, что высота Башни порядка шестисот футов. Но заглянув
в сотую комнату, а потом в двухсотую, подумал, что по шестьсот футов подъема отмерял
уже раз восемь, и дистанция, оставленная позади, приближалась к расстоянию, которое его
друзья с американской стороны называли милей. Такого количества этажей просто не могло
быть, не существовало Башен высотой с милю, но он все поднимался и поднимался, чуть ли
не бегом, и совершенно не уставал. Однажды в голову пришла мысль, что до вершины ему не
добраться, что высота Башни столь же бесконечна, сколь бесконечно время. Но после корот-
кого размышления отбросил эту мысль: Башня рассказывала его жизнь, она, конечно, выда-
лась долгой, но ни в коем случае не вечной. И если было начало, отмеченное скобой-защел-
кой из кедра с привязанной к ней синей ленточкой, то должен быть и конец.
И скорее всего очень скоро.
Свет, который он чувствовал внутри глаз, разгорался все сильнее и более не казался
таким синим. Он прошел комнату с Золтаном, птицей из хижины травоеда. Миновал комнату