Лилиан сидела неподвижно до тех пор, пока серые сумерки не вползли в комнату. Окна
были открыты. Она слышала, как шелестят пальмы, и ей казалось, что их шелест напоминает
шепот злорадных соседей. Она прислушивалась к шагам в коридоре. Портье сказал ей, что сестра
Клерфэ уехала днем. Пришло время уезжать и Лилиан.
Лилиан встала, не зная, на что решиться. Она должна выяснить, жив ли Борис. Не
обязательно говорить с ним самим. Она может позвонить и, назвав себя как угодно, попросить
Бориса к телефону; если прислуга пойдет за ним, Лилиан поймет, что он жив, и повесит трубку
до того, как он заговорит с ней.
Лилиан назвала номер. Прошло довольно много времени, пока телефонистка отеля
позвонила ей. Номер не отвечает. Лилиан потребовала, чтобы ее снова соединили с тем же
номером, срочно, с предварительным вызовом, и чтобы вызов записали на другую фамилию.
— На какую фамилию? — спросила телефонистка.
— Антуан Дюваль.
— Антуан Дюваль? — повторила телефонистка.
Лилиан стала ждать. Она слышала, как кто-то ходит в саду по дорожкам, посыпанным
гравием. Это напомнило ей дом Клерфэ. Волна нежности и отчаяния захлестнула ей сердце. Он
завещал свой дом ей, а она об этом и не знала. Дом ей не нужен. Он будет стоять пустой, весь в
лепных украшениях, и медленно дряхлеть. Если только его не захватит сестра Клерфэ,
вооруженная двойной моралью и однобоким понятием о справедливости.
Резко зазвонил телефон. Лилиан услышала взволнованные голоса телефонисток,
говоривших по-французски. Она сразу забыла обо всех своих решениях.
— Борис! — закричала она. — Это ты?
— Кто говорит? — спросил чей-то женский голос.
Поколебавшись, Лилиан назвала свое имя. Все хитрости показались ей вдруг глупыми.
Через два часа она уедет отсюда, и никто не узнает куда. Смешно не поговорить с Борисом в
последний раз.
— Кто это? — повторил тот же голос. Она опять назвала себя.
— Кто?
— Лилиан Дюнкерк.
— Господина Волкова здесь нет. — Голос донесся к Лилиан сквозь шум и потрескивание
проводов.
— Кто со мной говорит? Фрау Эшер?
— Нет, фрау Блисс. Фрау Эшер здесь уже больше нет. Господина Волкова здесь тоже нет.
Сожалею…
— Подождите, — закричала Лилиан. — Где же он?
Шум в трубке усилился.
— …уехал, — услышала Лилиан.
— Где же он?
— Господин Волков уехал.
— Уехал? Куда?
— Этого я не знаю.
У Лилиан перехватило дыхание.
— С ним что-нибудь случилось? — спросила она.
— Этого я не знаю, мадам. Он уехал. Я не могу вам сказать куда. Сожалею…
Их прервали. Телефонистки опять взволнованно защебетали о чем-то своем по-французски.
Лилиан повесила трубку.
Уехал, она знала, что понимают под этим словом там, в горах. Так говорили, когда кто-то
