105 / 114
Однако вы спросите, каким образом можно овладеть словами, чтобы употреблять их
красиво и точно? К счастью, нет ничего таинственного и ничего хитрого, когда речь идет о
средстве, которое следует использовать. Это средство является секретом полишинеля.
Линкольн использовал его с потрясающим успехом. Ни один американец никогда не
создавал столь удачных сочетаний слов и никогда не высказывал в прозе столь
неповторимых фраз, звучащих как бесподобная музыка: «Ни к кому со злобой, ко всем с
милосердием». Был ли Линкольн, отец которого — простой безграмотный плотник, а мать —
женщина без каких-либо выдающихся способностей, наделен от природы этим даром слова?
Нет оснований принять такое предположение. Когда Линкольна избрали в конгресс, то он,
заполняя в Вашингтоне официальную анкету, на вопрос относительно образования ответил
при помощи лишь одного прилагательного: «Недостаточное». За всю свою жизнь он не
посещал школу и одного года. Кто же был его учителем? Захария Бирни и Калеб Хезел в
лесах Кентукки, Эзел Дорси и Эндрю Кроуфорд в Пиджин-Крик, штат Индиана, — все это
были странствующие педагоги, переезжавшие из одного поселения пионеров в другое и едва
сводившие концы с концами, если удавалось найти нескольких учеников, которые были
готовы обменять окорока, кукурузу и пшеницу на обучение чтению, письму и арифметике.
Линкольн получил от них скромную материальную помощь и небольшую моральную
поддержку. Столь же немногое он почерпнул от своего окружения.
Фермеры и купцы, адвокаты и тяжущиеся, с которыми Линкольн общался в восьмом
судебном округе штата Иллинойс, не обладали магическим даром слова. Однако Линкольн
— и это важный факт, который стоит запомнить, — не расточал свое время на общение с
теми, кто был равен ему или ниже его по умственным способностям. Он выбирал себе друзей
среди интеллектуальной элиты, певцов и поэтов всех веков. Он мог цитировать по памяти
целые страницы из произведений Бернса, Байрона и Броунинга.
Он написал лекцию о Бернсе. Один экземпляр стихов Байрона лежал у него в кабинете,
а второй — дома. Тот экземпляр, который находился в его официальном кабинете, был им
использован так много раз, что, как только его брали в руки, он сразу открывался на той
странице, где начиналась поэма «Дон Жуан». Даже когда он был в Белом доме и трагическое
бремя Гражданской войны истощало его силы и приводило к появлению глубоких морщин
на его лице, он часто находил время, чтобы в постели почитать стихи Гуда. Иногда он
просыпался среди ночи и, открыв книгу, начинал читать стихи, которые особенно нравились
ему. Встав с постели, в ночной рубашке и шлепанцах, он потихоньку шел через залы к
своему секретарю и начинал ему читать одно стихотворение за другим. Будучи президентом,
он находил время, чтобы повторять по памяти большие отрывки из Шекспира, критиковать
манеру чтения какого-либо актера и давать свое собственное толкование того или иного
произведения. «Я снова прочитал некоторые шекспировские пьесы, — писал он актеру
Хеккету. — Я делаю это так же часто, как любой читатель, не имеющий специальной
подготовки: „Лир“, „Ричард III“, „Генри VIII“, „Гамлет“ и особенно „Макбет“. Я думаю, что
нет ничего, равного „Макбету“. Это удивительно!»
Линкольн был предан поэзии. Он не только запоминал стихи и повторял их как в
частной беседе, так и на людях, но и даже пытался писать стихи сам. На свадьбе своей
сестры он прочел одну из своих длинных поэм. Позднее, в середине своей жизни, он
заполнил тетрадку своими оригинальными сочинениями, однако он так стеснялся этих
творений, что никогда не разрешал их читать даже самым близким друзьям.
"Этот самоучка, — пишет Робинсон в книге «Линкольн как литератор», — обогатил
свой ум образцами истинной культуры. Называйте его гением или талантом, но процесс его
достижений может быть охарактеризован словами профессора Эмертона, который говорил
об образовании Эразма Роттердамского: «Ему уже незачем было учиться в школе — он
обучался, следуя педагогическому методу, который всегда оказывается единственно
эффективным: опираясь на собственную неутомимую энергию, направленную на постоянное
пополнение знаний и практическую деятельность».
Этот неуклюжий первопоселенец, который занимался лущением кукурузы и убоем