9 / 374
Стивен Кинг: «Волки Кальи»
– Как насчет песни? Я услышал очень забавную от Мэнни, далеко к северу от деревни.
Она называется: «Когда тебе грозит беда, надейся только на себя». – где-то в чреве Энди за-
звучала музыка. – Она начинается…
Пот градом катился по щекам Тиана, штаны, мокрые от пота, прилипли к бедрам. Запах
его Тиан терпеть не мог. И Тиа ревела, обратив к небу глупое лицо. А этот идиот-посыльный
намеревался исполнить ему какой-то псалом Мэнни.
– Помолчи, Энди, – ему удалось произнести эти слова ровным голосом, пусть и сквозь
сцепленные зубы.
– Сэй, – робот согласился, замолчал.
Тиан подошел к ревущей сестре, обнял за плечо, вдохнув идущий от нее сильный (но
не такой уж и неприятный) запах пота. Ничего противного, просто запах работы и покорно-
сти. Он вздохнул, потом начал поглаживать ее по руке.
– Прекрати, хватит орать, дуреха, – реагировала она не на слова, а на тон, говорил он
мягко, так что рыдания пошли на убыль. Бедро Тиа едва не доходило до грудной клетки Тиа-
на (она возвышалась над ним на добрый фут), и любой незнакомец, проходивший мимо и
остановившийся, чтобы взглянуть на них, изумился, отметив удивительную схожесть лиц и
разительное несоответствие роста. Насчет схожести, впрочем, все было понятно: для близне-
цов это обычное дело.
Он окончательно успокоил сестру, перемежая добрые слова и ругательства: за годы,
прошедшие с того дня, как она вернулась с востока рунтом, для Тиана Джеффордса первые
не так уж отличались от вторых, и она перестала плакать. А когда по небу пролетела расти,
как всегда, отвратительно каркая, Тиа вскинула руку, указывая на нее, и засмеялась.
Новое чувство стало подниматься в Тиане, столь для него нехарактерное, что поначалу
он и не понял, что с ним происходит.
– Это неправильно, – он облек чувство в слова. – Нет, клянусь Человеком-Иисусом и
всеми богами, это неправильно, – он посмотрел на восток, где холму уходили в громоздящу-
юся на горизонте темноту, которая лишь отдаленно походила на облака. Там лежала граница
Тандерклепа. – То, что они творят с нами, неправильно.
– Так ты точно не хочешь услышать свой гороскоп, сэй? Я вижу блестящие монеты и
прекрасную черную даму.
– Черные дамы обойдутся без меня, – Тиан начал снимать упряжь с широких плеч се-
стры. – Я женат, и ты это прекрасно знаешь.
– У многих женатых мужчин есть подружки, – отметил Энди. Как показалось Тиану, с
нотками самодовольства в голосе.
– Только не у тех, кто любит своих жен, – Тиан взвалил упряжь на плечо (он сделал ее
сам, специально для сестры), повернулся, направился к жилищу. – И, в любом случае, не у
фермеров. Покажи мне фермера, который может позволить себе подружку, и я поцелую тебя
в твою блестящую задницу. Давай, Тиа. Ноги в руки и пошла.
– К жилищу? – спросила она.
– Совершенно верно.
– Ленч в жилище? – она с надеждой посмотрела на него. – Картофель? – пауза. – С
подливой?
– Конечно, – кивнул Тиан. – Почему нет?
Тиа испустила радостный вопль и побежала к дому. И в бегущей Тиа было что-то заво-
раживающее. Как однажды отметил их отец, незадолго до удара, после которого он покинул
этот мир: «Умная или глупая, где еще увидишь в движении столько мяса?»
Тиан медленно двинулся следом, опустив голову, уставившись в землю, чтобы не уго-
дить ногой в норы, которые его сестра обходила, не глядя, словно какая-то ее часть точно
знала, где они находятся. А странное новое чувство росло и крепло. Он, конечно знал, что
такое злость. Ее испытывал каждый фермер, который терял корову из-за молочной болезни
или наблюдал, как летний заряд града выбивает почти созревшую пшеницу, но злость, пожа-
луй, не могла тягаться с этим чувством. То была ярость, а вот ее-то Тиан ощущал впервые.
Продолжал идти, так же медленно, с опущенной головой, крепко сжав кулаки. Не замечал,
что Энди не отстает ни на шаг, пока робот не сказал: «Есть и другие новости, сэй. К севе -
ро-западу от деревни, на Тропе Луча, появились незнакомцы из Внешнего мира…»
9