15 / 374
Стивен Кинг: «Волки Кальи»
– А если они пойдут за нами? – вставил Джордж Эстрада. – Ты думаешь, нас трудно
догнать, таким, как Волки? Они все сожгут, как и говорил Тук, потом догонят нас и все равно
заберут детей!
Сидящие в зале одобрительно затопали. Послышались крики: «Дело говорит, дело».
– А кроме того, – Нейл Фарадей поднялся, держа перед собой огромное и грязное
сомбреро, – они никогда не берут всех наших детей, – в голосе явственно слышался испуг
человека, который хотел оставить все как есть, соглашался на плохое, чтобы не допустить
худшего. Тиан аж скрипнул зубами. Такой точки зрения он больше всего и боялся. Покорно-
сти судьбе.
Один из Мэнни, молодой и безбородый, резко, пренебрежительно рассмеялся.
– Ага, из двоих спасется один. А значит, все хорошо, не так ли? Да благословит тебя
Господь!
Он мог сказать и что-то еще, но костлявые пальцы Хенчика сжали предплечье молодо-
го человека. Он замолчал, но не опустил в смирении голову. Глаза его пылали огнем, губы
превратились в белую полоску.
– Я не говорю, что это хорошо, – Нейл начал крутить сомбреро, – но мы должны смот-
реть в лицо реальности. Они не берут всех детей. Вот моя дочь Джорджина, умная, веселая,
шустрая…
– Да, а твой сын Джордж – пустоголовый здоровяк, – прервал его Бен Слайтман. Он ра-
ботал на ранчо у Эйзенхарта, своей фермы у него не было, но дураков он на дух не перено-
сил. Бен снял очки протер их банданой, вернул на переносицу. – Я видел, что он сидел на
ступенях магазина, когда проезжал по улице. Он и еще несколько пустоголовых…
– Но…
– Я знаю, – вновь Слайтман не дал ему договорить. – Это трудное решение. Возможно,
несколько пустоголовых лучше, чем общая смерть, – он помолчал. – Или ситуация, когда они
забирали бы всех детей, а не половину.
И Слайтман сел под крики: «Дело говорит» и «Спасибо, сэй».
– Они никогда не оставляли нас без всего, – заговорил еще один мелкий фермер, земли
которого находилась к западу от жилища Тиана, у границы Кальи. Его звали Луис Хейкокс, и
в голосе слышалась горечь. А в улыбке, которая изгибала губы под усами, напрочь отсут-
ствовала веселость. – Мы не будем убивать наших детей, – он посмотрел на Мэнни. – При
всем уважении к вам, господа, я не верю, что даже вы сподобитесь на такое, когда придется
от слов переходить к делу. Во всяком случае, если и сподобитесь, то не все. Мы не можем со -
брать пожитки и двинуться на запад, или в любом другом направлении, потому что тогда
придется оставить наши фермы. Волки их сожгут, это точно, а потом все равно придут за на-
шими детьми. Они им нужны, уж не знаю почему.
Все всегда сводится к одному: мы – фермеры, большинство из нас. Мы сильные, когда
имеем дело с землей, слабые, когда нет. У меня двое детей, им по четыре года, я люблю их
обоих, и сердце обливается кровью при мысли о том, что одного придется потерять. Но я
отдам одного, чтобы сохранить второго. И ферму, – вокруг одобрительно зашептались. – А
какое другое решение мы можем принять? Я скажу так: злить Волков – худшая из ошибок,
которые мы можем допустить. Если, конечно, мы не сможем дать им бой. Если сможем, я
только за. Но я просто ума не приложу, что мы им противопоставим?
Тиан чувствовал, как от каждого слова Хейкокса у него сжимается сердце. Этот чело-
век просто выбивал почву у него из-под ног. Боги и Человек-Иисус!
Со скамьи поднялся Уэйн Оуверхолсер, самый процветающий фермер Кальи Брин
Стерджис, доказательством чего служил внушительный живот.
– Выслушайте меня, прошу вас.
– Мы говорим, спасибо, сэй, – пробормотали они.
– Скажу вам, что мы должны сделать, – он огляделся. – То же самое, что делали всегда.
Кто-нибудь из вас хочет предложить сразиться с Волками? Есть среди нас сумасшедшие?
Чем будем сражаться? Камнями и копьями? Несколькими луками и винтовками? Такими вот
заржавленными, как у него? – он ткнул пальцем в Эйзенхарта. – Думаю, во всей Калье мы
наберем штуки четыре.
– Не надо смеяться над моей железной стрелялкой, сынок, – ответил Эйзенхарт, но с
15