18 / 374
Стивен Кинг: «Волки Кальи»
много имен, оно отрастит новую кору. Можно даже взять часть ядровой древесины, и дерево
выживет. Но, если снова и снова брать ядровую древесину, наступит момент, когда умрет
даже самое крепкое дерево. Я видел, как такое случилось на моей ферме, и это ужасно. Дере -
во умирает изнутри. Ты видишь, как листья желтеют сначала у ствола, а потом желтизна рас-
пространяется по ветвям, до самых кончиков. Вот что делают Волки с нашей маленькой де-
ревней. Вот что они делают со всей Кальей.
– Слушайте его! – воскликнул Фредди Розарио с соседней фермы. – Слушайте его вни-
мательно! – у Фредди тоже были близнецы, но, возможно, им ничего не грозило, потому что
они еще сосали грудь.
– Ты говоришь, – Тиан смотрел на Оуверхолсера, – что они убьют нас и сожгут всю Ка-
лью от востока до запада, если мы не отдадим наших детей и сразимся с ними.
– Да, – кивнул Оуверхолсер. – Я так говорю. И не я один, – сидевшие вокруг него одо-
брительно загудели.
– Однако, каждый раз, когда мы стоим, опустив головы и с пустыми руками, и смот-
рим, как у нас забирают детей, они еще глубже вгрызаются в ядровую древесину дерева, ко-
торое зовется нашей деревней, – теперь голос Тиана гремел, он стоял, высоко подняв над го-
ловой перышко. – Если мы не предпримем попытки сразиться с Волками и защитить наших
детей, мы все равно, что умрем! Вот что говорю я, Тиан Джеффордс, сын Люка! Если мы не
предпримем попытки сразиться с Волками и защитить наших детей, мы станем рунтами!
«Слушайте его!» – раздались крики. Многие восторженно затопали сапогами. Кто-то
даже зааплодировал.
Джордж Телфорд, еще один ранчер, что-то прошептал Эйзенхарту и Оуверхолсеру.
Они выслушали его, кивнули. Телфорд поднялся. Седоволосый, загорелый, с иссеченным
ветром, мужественным лицом, какие так нравятся женщинам.
– Ты все сказал, сынок? – по-доброму спросил он, как спрашивают ребенка, не наиг-
рался ли он и не пора ли ему спать.
– Да, пожалуй, – внезапно Тиана охватило отчаяние. По богатству и размерам ранчо
Телфорд не мог тягаться с Воуном Эйзенхатом, но куда как превосходил его красноречием. И
Тиан испугался, что упустит казавшуюся уже столь близкой победу.
– Так я могу взять перышко?
У Тиана возникла мысль не отдавать перышко, но какой в этом был смысл? Он сказал
все, что мог. Сделал все, что в его силах. Может, ему и Залии собрать пожитки и с детьми
двинуться на запад, к Срединному миру? Все-таки до прихода Волков, если верить Энди, по-
чти тридцать дней. А за тридцать дней уйти можно далеко.
Он передал перышко.
– Мы все глубоко ценим жар души молодого сэя Джеффордса и, разумеется, никто не
сомневается в его личной храбрости, – заговорил Джордж Телфорд, прижимая перышко к ле-
вой половине груди, над сердцем. Оглядывал аудиторию, стараясь встретиться взглядом,
дружеским взглядом, с каждым. – Но мы должны думать о детях, которые останутся, так же,
как и о тех, которых заберут, не так ли? Другими словами, мы должны защищать всех детей,
будь то двойни, тройни или одиночки, как Аарон сэя Джеффордса.
Тут Телфорд повернулся к Тиану.
– Что ты скажешь своим детям, когда Волки застрелят их мать и, возможно, подпалят
прадедушку своими лучевыми трубками? Как ты объяснишь их крики, чтобы успокоить де-
тей? Как заткнешь нос, чтобы они не чувствовали запаха горящей кожи и горящих посевов?
И это ты называешь спасением душ? Или ядровой древесины какого-то выдуманного тобой
дерева?
Он замолчал, давая Тиану шанс ответить, но Тиан не знал, что сказать. Он понимал,
что Телфорд переломил ситуацию… и чувствовал, что Телфорд ему не по зубам. Сладкого-
лосый сукин сын Телфорд, возраст которого позволял не беспокоиться о том, что Волки на
своих серых конях прискачут к его дому.
Телфорд кивнул, как бы показывая, что ничего другого, кроме молчания, он от Тиана
не ожидал, и вновь повернулся к скамьям.
– Когда Волки приходят, они приходят с оружием, стреляющим огнем, лучевыми труб-
ками, вы знаете, и винтовками, и летающими металлическими штуковинами. Забыл, как они
18