147 / 208
Стивен Кинг: «Песнь Сюзанны»
может изменить судьбы мира. Он поднялся и очень осторожно, стараясь не шуметь, пусть и
болела раненая нога, направился к висевшему на стене телефонному аппарату. Обмотал про-
вод вокруг руки и оборвал, с силой дернув.
– Роза, камень, ненайденная дверь, – согласился Кинг. – Такое мог написать Вульф, все
так. Максуэлл Перкинс называл его «божественный воздушный колокольчик». Ты ушел, и
как печалился по тебе ветер! Все эти забытые лица! О, Дискордия!
– Как пришла к тебе эта история, сэй? – тихо спросил Роланд.
– Я не люблю все эти Новые века… мерцающие магические кристаллы… толстенные
тома, в которых нет ничего, кроме пустоты… но они называют это направлением, и это… ка-
кие при этом ощущения… как что-то в канале…
– Или на луче? – спросил Роланд.
– Все служит Лучу, – ответил писатель и вздохнул. Вздох этот ужасал своей грустью. И
Эдди почувствовал, как по его спине побежали мурашки.
11
Стивен Кинг стоял в колонне пыльного послеполуденного солнечного света. Свет па-
дал на его левую щеку, краешек глаза, ямочку в уголке рта. Свет выбеливал каждый волосок
бороды, который оказывался на его пути. Кинг стоял в колонне света, и оттого смутный чер-
ный ореол выделялся более отчетливо. Дыхание его замедлилось, до трех-четырех вдохов в
минуту.
– Стивен Кинг, ты меня видишь? – спросил Роланд.
– Хайл, стрелок, я вижу тебя очень хорошо.
– Когда те впервые увидел меня?
– Лишь сегодня.
На лице Роланда отразилось удивление, приправленное раздражением. Он явно ожидал
услышать другое. А Кинг продолжил.
– Я видел Катберта, не тебя, – пауза. – Ты и Катберт ломали хлеб и разбрасывали под
виселицей. Это есть в уже написанной части.
– Ага, разбрасывали. Когда повесили повара, Хакса. Берт рассказал тебе эту историю?
Но Кинг на вопрос не ответил.
– Я видел Эдди. Я видел его очень хорошо. Катберт и Эдди – близнецы.
– Роланд… – прошептал Эдди. Роланд осек его, резко качнув головой, и положил па-
трон, которым загипнотизировал Кинга, на стол. Кинг продолжал смотреть в то место, куда
перенесся, как будто, что-то там видел. Возможно, и видел. Пылинки танцевали вокруг тем-
ных волос.
– И где ты был, когда увидел Катберта и Эдди?
– В сарае, – у Кинга перехватило дыхание. Губы начали дрожать. – Тетя посадила меня
туда, потому что мы попытались убежать.
– Кто?
– Я и мой брат Дейв. Нас поймали и привезли назад. Сказали, что мы плохие, очень
плохие мальчишки.
– И тебе пришлось пойти в сарай.
– Да, и меня выпороли розгами.
– Так тебя наказали.
– Да, – слеза вытекла из правого глаза Кинга и скатилась в бороду. – Куры мертвы.
– Куры в амбаре?
– Да, они, – за первой последовали новые слезы.
– Отчего они умерли?
– Дядя Орен говорит, это птичий грипп. Их глаза открыты. Они… немного пугают.
«Скорее, сильно пугают», – подумал Эдди, глядя на слезы и побледневшие щеки Кин-
га.
– Ты не мог выйти из сарая.
– Пока не получу свою порцию розог – нет. Дейв свою уже получил. Теперь моя оче-
редь. По курицам ползают пауки. Пауки копошатся в их внутренностях, маленькие, красные.
147