192 / 200
Стивен Кинг: «Извлечение троих»
192
мо, оттаскав предварительно за уши и сказав на прощание, что иной раз одна-единственная про-
машка может стоить человеку жизни. Стоунтон сумел подстрелить парня – а ни один полицей-
ский не знает, сможет он выстрелить в человека или нет, пока не окажется в ситуации, когда вы-
яснить волей-неволей приходится, – но от одной только мысли, что пуля его почему-то подожгла
этого бедолагу, он преисполнился невообразимым ужасом. Не думая о последствиях, он накло-
нился, чтобы погасить огонь, и ноги стрелка ударили его в живот еще прежде, чем он успел за-
метить проблеск сознания в глазах того, кого он считал за труп.
Взмахнув руками, Стоунтон повалился на своего напарника, при этом выронив пистолет.
Уивер схватился было за свой, но к тому вренени, когда ему удалось оторваться от Стоунтона,
навалившегося на него всей тяжестью, он услышал выстрел, и его пистолет исчез как по волшеб-
ству. Рука, в которой только что был пистолет, онемелакак будто по ней ударили очень тяжелой
кувалдой.
Парень в синем костюме встал, посмотрел на них и сказал:
– Вы молодцы. Лучше, чем те, другие. Но позвольте мне дать вам совет. Не надо меня пре-
следовать. Уже скоро все кончится. Мне не хотелось бы вас убивать.
Потом он развернулся и бегом бросился к лестнице в подземку.
12
Лестницы были забиты людьми. Все, кто до этого спускались вниз, услышав крики и
стрельбу, решили вернуться на улицу, обуреваемые нездоровым и свойственным только нью-
йоркцам патологическим любопытством: кого пришили, кто стрелял, много ли крови пролилось
на грязный асфальт. И все же они расступились перед мужчиною в синем костюме, который нес-
ся вниз, протискиваяст сквозь толпу. И не удивительно. В руке у него был пистолет, а на поясе –
еще один.
И еще он, похоже, горел.
13
Роланд не обращал внимания на истошные вопли Морта, которые все усиливались по мере
того, как рубашка его, майка и пиджак разгорелись еще пуще, а серебряные осколки зажигалки
начали плавиться и стекать к поясу обжигающими ручейками.
Он уже чувствовал душный запах воздушной волны, слышал рев подходящего поезда.
Время почти пришло. Уже близился этот момент, когда он извлечет троих или же потеряет
все. Во второй раз в жизни ему показалось, что у него над головой содрогнулись и завертелись
миры.
Он выбежал на платформу, отшвырнул пистолет тридцать восьмого калибра, который дер-
жал в руке, и, расстегнув брюки Морта, приспустил их, обнаружив белые подштанники, очень
похожие на панталоны шлюх. Но у него не было времени поразмыслить над этой странностью.
Если сейчас сбавить скорость, то тогда можно уже и не переживать о том, сгорит он заживо или
нет: очень скоро патроны в карманах нагреются и начнут выстреливать, и это тело просто разо-
рвет на куски.
Стрелок запихал коробки с патронами в подштанники и туда же отправил бутылек с «Ке-
флексом». Теперь подштанники нелепо раздулись. Роланд сбросил горящий пиджак, но рубаш-
ку, тоже горящую, снимать не стал.
Он уже слышал рев поезда, приближающегося к платформе, видел его огни. Ему неоткуда
было узнать, по тому ли маршруту идет этот поезд, по которому шел и тот, под который столк-
нули Одетту, но тем не менее он знал. Когда дело касалось Башни, судьба бывала и милосерд-
ной, и дарующей боль, как зажигалка, которая чудом спасла ему жизнь, но теперь обжигала тело
его огнем. Подобно колесам подъезжающего поезда, судьба продвигалась путями разумными, но
и неумолимо жестокими тоже, и противостоять ей могли только сталь и доброта.
Он задержался лишь на мгновение, чтобы скинуть брюки Морта, и побежал дальше, не об-
ращая внимания на людей, что шарахались от него во все стороны. Воздушный поток, гонимый
перед собою поездом, еще пуще разжег огонь на горящей рубашке: вот загорелся воротник, вот
пламя перекнулось ему на волосы. Тяжелые коробки с патронами, которые он запихал в под-