73 / 453
73
Стивен Кинг: «Темная Башня»
мал, что это – прожектор, освещающий подъездную дорожку к дому одного из богачей. Но
пятно все прибавляло в яркости, и источник золотисто-синего сияния находился не у дороги,
а слева от них, там, где склон сбегал к озеру. Когда же они оказались над источником сияния
(пикап Каллема уже полз, как черепаха), Эдди ахнул и указал на яркое кольцо, которое отде-
лилось от пятна и полетело к ним, меняя цвет: с синего на золотой, потом на красный, с крас-
ного – на зеленый, золотой, снова синий. В кольце находилось что-то непонятное, напомина-
ющее насекомое с четырьмя крыльями. Потом, пролетая над кузовом пикапа Каллема и дер-
жа курс на темный лес к востоку от дороги, существо повернулось к ним, и Эдди увидел, что
у насекомого человеческое лицо.
– Что… Господи, Роланд,
что
…
– Тахин, – коротко ответил стрелок. В отблеске яркого пятна лицо его было спокойным
и усталым.
Новые световые кольца отделялись от источника сияния и летели через дорогу, велико-
лепные, как комета. Эдди видел мух, сверкающих колибри, вроде бы летающих жаб. А под
ними…
Ярко вспыхнул тормозной фонарь пикапа Каллема, но Эдди во все глаза смотрел на
светящиеся кольца и наверняка врезался бы в задний борт пикапа, если бы не резкий окрик
Роланда. Эдди остановил «гэлакси», перевел ручку коробки передач в нейтральное положе-
ние, а потом вылез из машины, не поставив ее на ручник, не выключив двигатель. И напра-
вился к асфальтированной подъездной дорожке, которая уходила по заросшему лесом скло-
ну. Его глаза стали огромными, как плошки, челюсть действительно отвисла. Каллем присо-
единился к нему, и они стояли бок о бок, глядя вниз. С обеих сторон съезда стояли столбы со
щитами-указателями. Левый – с надписью
КАРА-ХОХОТУШКА,
правый – с числом
19
.
– Это что-то, не так ли? – тихонько спросил Каллем.
«Ты все понял правильно», – попытался ответить Эдди, но ни одного слова не сорвалось
с его губ, только какие-то хрипы.
Основной источник света находился в лесу, левее подъездной дорожки к «Каре-Хохо-
тушке». Там деревья, главным образом сосны, ели, березы, согнутые ледяной бурей в конце
зимы, стояли достаточно далеко друг от друга, а между ними степенно вышагивали сотни фи-
гур, словно в сельском бальном зале, их босые ноги ворошили опавшую листву. Некоторые
определенно были детьми Родерика, такими же увечными, как и Чевин из Чайвена. Их кожу
покрывали язвы от лучевой болезни, редко у кого оставалась хоть прядь волос, но свет, в ко-
тором они вышагивали, превращал их в ослепительных красавцев и красавиц. Эдди увидел
одноглазую женщину, которая несла на руках, как ему показалось, мертвого ребенка. Она
посмотрела на него с печалью в глазах, и ее губы шевельнулись, но Эдди ничего не услышал.
Он поднес кулак ко лбу, согнул ногу. Потом коснулся края глаза и тем же пальцем указал на
нее. «Я тебя вижу, – говорил этот жест… Эдди надеялся, что говорил. – Я вижу тебя очень
хорошо».
Женщина, которая несла на руках спящего или мертвого ребенка, ответила тем же же-
стом и прошла дальше, исчезнув из виду.
Над головой громыхнуло, молния ударила в центр сияния. Старое хвойное дерево – его
толстый ствол покрывал мох – приняло удар на себя и раскололось надвое: половина упала в
одну сторону, вторая – в другую. А посередине вспыхнул огонь. К низко нависшим облакам
поднялся огромный столб искр, не огненных, нет, более похожих на бесплотные болотные
огоньки. В этих искрах Эдди увидел крохотные танцующие тела и на какое-то мгновение по-
терял способность дышать. Он словно наблюдал за эскадрильей Динь-Динь. Они показались
ему и исчезли.
– Посмотри на них. – В голосе Джона слышалось благоговение. – Приходящие! Госпо-
ди, их же
сотни
! Как жаль, что их не видит мой друг Донни.
Эдди подумал, что Каллем скорее всего прав: сотни мужчин, женщин и детей бродили
по лесам под ними, проходили сквозь свет, появлялись и исчезали, появлялись вновь. Он
смотрел на них во все глаза, когда почувствовал, как холодная капля воды плюхнулась ему на
шею, за ней последовала вторая, третья. Порыв ветра пронесся по деревьям, поднял к небу
еще одну эскадрилью сказочных существ, превратил дерево, разваленное молнией, в два