176 / 290
Стивен Кинг: «Бесплодные земли»
сейчас целую речь.
– Ничего в этом плохого нет. – Мягко и доброжелательно произнес Роланд. Эта мягкость
звучала в голосе стрелка не часто, и Эдди не переставал удивляться ей каждый раз. – Надежда
должна оставаться всегда. – Он внимательно посмотрел на Эдди, потом на Сюзанну и Джейка, и
взгляд его напоминал сейчас взгляд человека, который только что пробудился после глубокого
сна. – Все, сегодня мы никуда уже не пойдем. Как я понимаю, пришло время нам поговорить. А
это, по-моему, надолго.
Роланд сошел с дороги и пошел, не оглядываясь, по высокой траве. Остальные помедлили
только мгновение и направились следом за ним.
18
До встречи со стариками в Речном Перекрестке Сюзанна воспринимала Роланда как героя
«вестерновских» шоу, которые она изредка смотрела по «ящику»: «Чейенн», например, или «Че-
ловек с винтовкой», или венец творений подобного рода – «Дым от выстрела». Последнюю пере-
дачу они частенько слушали с папой по радио до того еще, как она появилась на телевидении
(она подумала, что для Эдди и Джейка сама идея радиопостановки показалась бы странной по
меньшей мере, и улыбнулась – не только мир Роланда сдвинулся с места). Она до сих пор еще по-
мнила те слова, которыми начиналась каждая передача: «Человек становится наблюдательным…
и чуточку одиноким».
До того, как они побывали в Речном Перекрестке, она считала, что личность Роланда впол-
не можно определить одной этой фразой. Роланд был не таким «амбалом», как Маршал Диллон,
и заметно проигрывал ему в росте, и лицо его напоминало скорее лицо утомленного жизнью
поэта, а не разбитного ковбоя, но все же Сюзанна воспринимала его в качестве этакого экзистен-
циального воплощения вымышленного шерифа из Канзаса, чья единственная цель в жизни (не
считая периодических выпивок в баре «Длинная Ветка» с друзьями Доком и Китти) – Очистить
Город от Этой Мрази.
Теперь же она поняла, что Роланд – не просто упертый коп, объезжающий на верном своем
коне вверенный ему участок где-нибудь на краю света. По крайней мере, когда-то он был другим.
Был дипломатом. Мыслителем. Может быть, даже наставником. Но, самое главное, он был солда-
том, воином «света», как называют его эти люди. «Свет», как она догадалась, это свет цивилиза-
ции, добрые силы, которые не дают людям поубивать друг друга и поддерживают мир в стране,
причем достаточно долго, чтобы за это время мог быть достигнут какой-то прогресс. В свое вре-
мя Роланд был скорее рыцарем – странствующим рыцарем, – нежели охотником – санитаром, ис-
требляющим вредных животных, каким он представлялся Сюзанне. Но почему – «в свое время»?
Его время еще не прошло. Во всяком случае, старики в Речном Перекрестке в этом ни капельки
не сомневались. Иначе с чего бы им плюхаться на колени в пыли и принимать его благословение?
Только теперь, в свете нового своего понимания, Сюзанна увидела, как умело и умно мани-
пулировал ими стрелок после того кошмарного утра в кругу говорящих камней. Каждый раз,
когда в разговоре, пусть даже вскользь, возникала какая-то тема, которая могла привести их к
тому, чтобы начать сравнивать пережитое – и это было бы только естественно, если учесть, что
каждый из них на себе испытал необъяснимое с точки зрения привычного опыта «извлечение» из
того мира в этот, – Роланд тут же вступал в беседу и переводил ее на другие темы, причем так
гладко и так умело, что никто из троих (даже сама Сюзанна, при том, что целых четыре года она
принимала самое деятельное участие в движении за гражданские права) этого не замечал.
Сюзанна, кажется, поняла, почему он так делал: Роланд хотел дать Джейку время прийти в
себя. Но и теперь, понимая причины, она все равно не могла подавить своих чувств – изумления,
досады и даже обиды за то, как умело и ловко он ими манипулировал. Незадолго до того, как Ро -
ланд перетащил ее в этот мир, Эндрю, ее шофер, сказал одну фразу, которую Сюзанна вспомнила
теперь. Что-то насчет того, что президент Кеннеди был последним стрелком в этом западном
мире. Тогда она посмеялась над ним, но теперь, кажется, поняла. В Роланде было много от Кен-
неди. Гораздо больше, чем от Мэтта Диллона. Вряд ли стрелок обладал таким развитым и бога -
тым воображением, как Кеннеди, но когда дело касалось романтики… самоотверженности… оба -
176