195 / 290
Стивен Кинг: «Бесплодные земли»
– Так когда же ты все-таки нам расскажешь все? Все, что знаешь? – первым делом спросил
Эдди на следующее утро. День выдался ясным, безоблачным и погожим, но в воздухе ощущалась
прохлада; скоро наступит осень – их первая осень в этом мире.
Роланд поднял глаза.
– Что ты имеешь в виду?
– Хотелось бы все-таки выслушать всю историю целиком, от начала и до конца – всю исто-
рию твоей жизни. Начиная, скажем, с Гилеада. Как ты там вырос, как вообще… что послужило
причиной того, что ты покинул свою страну. Я хочу знать, откуда ты знаешь про Темную Башню
и почему вдруг решил отыскать ее. Я хочу знать про твоих друзей. Тех, кто были с тобой вначале.
Я хочу, чтобы ты рассказал, что с ними произошло.
Роланд снял шляпу, вытер пот со лба и надел ее снова.
– Да, у вас есть право знать обо всем, и я обязательно вам расскажу… но потом, не сейчас.
Это долгая история. Я никогда не думал, что мне придется кому-то ее рассказывать… но, как вид -
но, придется. Хотя бы раз.
– Но когда? – не унимался Эдди.
– Когда придет время, – неопределенно ответил Роланд, и этим им пришлось удовольство-
ваться.
7
Роланд проснулся за миг до того, как Джейк принялся трясти его за плечо. Он сел рывком и
огляделся по сторонам, но Эдди с Сюзанной по-прежнему крепко спали, а в бледном свечении
раннего утра он не заметил ничего такого, из-за чего стоило бы поднимать тревогу.
– Что такое? – спросил он у Джейка, понизив голос.
– Я не знаю. Похоже, стреляют. Идемте послушайте.
Отбросив в сторону одеяло, Роланд встал и направился следом за Джейком к дороге. По
примерным его расчетам, им оставалось не больше трех дней пути до того места, где воды Сенда
подступали вплотную к городу. Мост – выстроенный строго вдоль «дорожки» Луча – теперь от -
четливо выступал на горизонте, загораживая перспективу. Его очевидный крен стал намного за-
метнее. С этого расстояния уже можно было отчетливо различить дюжину, если не больше, дыр в
тех местах, где железные тросы, натянутые слишком туго, полопались, точно струны на лире.
В ту ночь, если стоять лицом к городу, ветер дул прямо в лицо, и звуки, которые он доносил
оттуда, были хотя и слабыми, но вполне различимыми.
– Ну что? Стреляют? – уточнил Джейк.
Роланд кивнул и поднес палец к губам.
Он услышал неясные крики, грохот – как будто обрушилось что-то огромное типа стены
или целого дома – и, разумеется, барабаны. Через пару секунд грохот раздался опять, но на этот
раз звук был чуть-чуть поприятней: звон разбившегося стекла.
– Ого! – прошептал Джейк и подвинулся поближе к стрелку.
А потом ветер донес до них звуки, которых Роланд хотя и ждал, но все же надеялся, что не
услышит: сухая скороговорка огнестрельной очереди, за которой последовал глухой грохот – вне
всякий сомнений, какой-то взрыв. Он прокатился по плоским равнинам, словно невидимый шар
в кебельбане. После этого крики, стрельба и все остальные звуки утихли. Остался лишь барабан -
ный бой, а когда оборвался и он – как обычно, внезапно до жути, – город опять погрузился в без-
молвие. Только теперь тишина затаила в себе неприятный оттенок какого-то напряженного ожи-
дания.
Роланд приобнял Джейка за плечи.
– Еще не поздно пойти в обход, – сказал он.
Джейк поднял глаза:
– Нет, нам так нельзя.
– Из-за поезда?
Джейк кивнул и произнес нараспев, как будто читая стихи:
– Блейн – это боль, но мы все равно должны ехать на этом поезде. А сесть на него можно
195